Газета "Своими Именами" №10 от 06.03.2012

Но есть и политический подтекст. Иран, возможно, хочет сказать: мы видим, что вы делаете с другими странами. Поэтому, если надо, если вы будете продолжать угрожать нашему существованию, мы будем готовы защитить себя ядерным оружием, как это сделала Северная Корея. А пока вы нас не трогаете, мы его и не делаем. В случае нанесения удара по Ирану, я думаю, такое решение Тегераном будет принято.

– Если вдруг ракетно-бомбовый удар будет нанесён, Иран ответит?

– Иран очень осторожное государство. Поэтому в полномасштабную войну он втягиваться не будет. Но он, вероятно, будет вести асимметричную войну. При этом у него есть и идеологический ограничитель. Как мне сказал один из аятолл (это высшее религиозное руководство Ирана), «мы не можем наносить удары по святым местам ислама, в частности – по Иерусалиму. Как после этого попасть в рай?».

Ещё одно обстоятельство: для Ирана всегда главными соперниками были арабские режимы на Аравийском полуострове и суннитские монархии. И противовес им в виде Израиля иметь неплохо. Они могут не любить само государство Израиль, но к евреям относятся спокойно. Еврейская община в Иране – 25 тысяч.

– То есть большой войны не будет?

– Опасность остаётся. Тем более что войну легко спровоцировать. Есть такие планы у Израиля и у Америки. Но и там есть разумные силы, которые призывают этого не делать.

Три столпа Востока

– Иран заявил, что поможет Сирии как своему союзнику, если против неё будет разыгран ливийский сценарий. А будет ли он разыгран?

– Очень маловероятно. США в предвыборный период нужна легитимизация своего вмешательства. Резолюция Совета Безопасности ООН. В Европе же есть некоторые горячие головы, этакие галльские петухи. Я уверен, что планы замаскированного вмешательства уже разработаны. Пока речь идёт, к примеру, о создании буферной зоны, или «гуманитарных коридоров», на территории Сирии. Якобы для защиты беженцев. И вот туда уже могут войти войска соседних государств, возможно, аравийских монархий, Турции. А потом при малейшей провокации начнётся гражданская война. И вот тогда под предлогом установления мира туда полезут все.

– А позиция России? Мы закрыли глаза на бомбёжки Ливии, можем закрыть и на новые американские «мирные» решения. А через Совбез ООН США протащат любое решение.

– Нет. Не только мы против. Против все страны БРИКС. А это почти половина населения земного шара. Любая резолюция в СБ ООН встретит вето со стороны России и Китая (что и произошло 4 февраля. – «СИ»). Но ситуация в Сирии действительно очень сложная. Эта страна на Ближнем Востоке – как кирпичик, который если вынуть, то рухнет всё здание.

Конфликт подавался как восстание несчастных суннитов против правящей верхушки алавитов – шиитской секты, занимающих командные высоты во власти и силовых структурах. Но всё гораздо сложнее. Буквально несколько лет назад многие в Сирии даже не делили себя на алавитов и суннитов. Сейчас население расколото. Примерно 60% поддерживают режим. Другие – в первую очередь сунниты – резко против.

Режим Башара Асада за годы своего правления допустил множество ошибок. Монополизация власти – политической и финансовой – очень узкой группой людей, отсутствие социальных лифтов, жёсткое подавление любого недовольства. И когда началось массовое протестное движение, то последовала неоправданно жестокая реакция со стороны властей. В этот момент к мирным протестам подключились радикальные исламистские элементы, стала использоваться вооружённая борьба с режимом. Что было сразу поддержано Западом, чтобы свалить режим Асада. А некоторые арабские страны увидели в этом возможность ограничить влияние Ирана, союзника Сирии.

– То есть на стороне восставших сейчас две силы?

– Да, и существуют два крыла сопротивления. Политическое и вооружённое – «Свободная армия Сирии» (САС). Первые ещё пытаются оставаться в рамках мирного давления на власть, хотя и разобщены. Вторые же уже ведут настоящую войну против режима. Они получают контрабандное оружие, которое поступает в том числе и через турецкую границу. А в лагерях для беженцев негласно обучают боевиков.

Общая численность САС на конец 2011 года, по западным оценкам, была примерно 10 тысяч человек. Армия Сирии оценивается минимально в 160–200 тысяч. Плюс резерв. Поэтому победить чисто военным путём у восставших не получится. Без вмешательства извне, конечно.

– Но если режим Асада рухнет?