Газета "Своими Именами" №12 от 09.11.2010

И впоследствии Рогозин всегда послушно выполнял любые капризы кремлёвских чиновников. Впрочем, я не вижу в этом ничего предосудительного для Дмитрия Олеговича – каждый выбирает сам, быть ли ему на стороне закона или на стороне власти. Да Рогозин никогда и не считал себя оппозиционером по отношению к действующей власти, за что власть всегда заботилась о его карьере. И как-то уж совсем нелепо выглядит утверждение Андрея Савельева о том, что высокий дипломатический пост представителя Российской Федерации в НАТО это “высылка лидера «Родины» в долгосрочную зарубежную командировку”. Тем более что и сам Дмитрий Олегович, по его признанию «Независимой газете», считает свою деятельность в исполнительной власти более значимой и перспективной для себя, чем любые должности в Государственной Думе.

Впрочем, хотелось бы сказать несколько слов в защиту Рогозина. Он единственный из “топ-менеджеров” блока Родина после выборов в Государственную Думу извинился перед теми, кого по указанию Волошина вычеркнул из списков избирательного блока. Другие “лидеры” – Сергей Глазьев и Сергей Бабурин, по образному выражению Ольги Сагарёвой, «сделали вид, что ничего такого не произошло».

Миф третий. Партия «Родина» представляла собой авангард “русского национального движения”. Это, пожалуй, самый вредный миф.

Из списков кандидатов в депутаты от блока «Родина» были по указанию Путина и Волошина вычеркнуты семьдесят два человека. Кто же были эти люди, которых президент посчитал необходимым лишить конституционного права избираться в органы народного представительства?

Обратимся опять к “мемуарам” бывшего пресс-секретаря Дмитрия Рогозина «Это «Родина» моя»:

«…Именно в Администрации (президента) обнаружили, что наш блок «левых» записал в списки неких «СПАСовцев и баркашовцев» (мне-то, конечно, ни о чём не говорили тогда эти определения, а потому лично моё внимательное чтение списка ничуть не помогало)… До этого дня (до вызова Рогозина в Кремль) обратить внимание наших горе-руководителей на невозможность включения в избирательные списки экстремистов ни у кого не получалось, хотя многие пытались…»

(К слову сказать, противозаконные фальсификации федеральных избирательных списков пресс-секретарь Рогозина не считает чем-то предосудительным! Как же, ведь сам президент распорядился “кромсать” и “резать” избирательные списки, утверждённые съездами блокообразующих партий. Вот они, истоки правового нигилизма, о котором так много говорит нынешний президент России Дмитрий Анатольевич Медведев. Впрочем, это другая тема.)

Так кто же эти люди, которых Ольга Сагарёва именует “экстремистами”, оговариваясь, впрочем, что ей о них ничего не известно. Может быть, это преступники с непогашенной судимостью или лица, объявленные в розыск за совершение тяжких преступлений, или агенты иностранных спецслужб?

Должен огорчить бывшего пресс-секретаря Дмитрия Рогозина, “по-человечески” благодарившую Александра Волошина за грубое нарушение Конституции России и избирательного законодательства, – ничего подобного нет за гражданами, лишёнными конституционного права быть избранными в парламент России. Их вина перед властью другого рода. Все эти люди либо представляли различные общественные объединения национально-патриотического толка (зарегистрированные, между прочим, органами юстиции), либо критиковали власть за антинародную и антинациональную политику, критиковали открыто, не нарушая нормы закона и демократические принципы, провозглашённые Конституцией России.

Чтобы не быть голословным, приведу лишь причины, по которым моя кандидатура была вычищена из списков «Родины»:

– Будучи депутатом Государственной Думы первого созыва, Бурлаков являлся одним из инициаторов образования парламентской Комиссии по исследованию причин и обстоятельств возникновения кризисной ситуации в Чеченской республике. При этом он требовал, чтобы материалы этой Комиссии (в соответствии с решением палаты) были переданы в Генеральную прокуратуру и опубликованы в открытой печати, обвиняя федеральную власть в пособничестве дудаевским сепаратистам. О чём свидетельствует, например, такая запись в Заключении той парламентской Комиссии: