Газета "Своими Именами" №12 от 19.03.2013

«СП»: Но вооруженное столкновение с Турцией всё равно означало бы для нас войну с НАТО. Потому что эта страна – член альянса, а в нем существуют обязательства по совместной обороне.

- Вовсе не обязательно. Член НАТО Франция сейчас практически в одиночку воюет в Мали. Помощь союзников ей очень ничтожна.

«СП»: А что такое вообще «крупномасштабная война»? Где критерии: вот до этих пор – региональный вооруженный конфликт. А вот после этого – война самая настоящая.

- Я считаю, критерий один. Если приходится объявлять всеобщую мобилизацию – значит, война крупномасштабная. Пока до этого не дошло – вооруженный конфликт.

Сергей ИЩЕНКО

ТЕРРОРИЗМ КАК БИЗНЕС

Почему не удается разгромить бандподполье на Северном Кавказе

В 2012 году обстановка на Северном Кавказе оставалась напряженной. По данным ГУ МВД по СКФО, с января по ноябрь в ходе более двух тысяч спецопераций было уничтожено 363 участника террористического подполья, в том числе 48 лидеров группировок. Погибли 209 сотрудников правоохранительных органов и 71 мирный житель. Завершающий месяц года тоже не был спокойным. Только в последние дни было отмечено несколько инцидентов. 26 декабря в Кабардино-Балкарии было ликвидировано три боевика, 27 декабря был убит заместитель муфтия Северной Осетии Ибрагим Дударов, 28-го числа был убит боевик в Махачкале и двое в дагестанском селе Чонтаул, 29-го – семеро боевиков в Махачкале.

«СвободнаяПресса» решила выяснить, станет ли 2013 год, предшествующий зимней Олимпиаде в Сочи, более спокойным, и можно ли надеяться, что красивейшие природные ландшафты Северного Кавказа станут вскоре местом курортного отдыха?

Как говорит руководитель общественного движения «Дагестан – территория мира и развития», ушедший из Общественный палаты республики из-за несогласия с методами власти по искоренению терроризма Абас Кебедов, причина бесконечного конфликта лежит в заинтересованности его продолжения некоторых высокопоставленных лиц:

– У меня нет данных, сколько платят за спецоперации. Но по разговорам, ставки очень большие. Могу рассказать одну историю, не называя имен. Один дагестанский профессор в Москве в банях парился с генералом и сказал, что надо как-то эту бойню остановить. А генерал ответил: «Да кто вам позволит остановить войну? Без неё я был бы паршивым подполковником, а сейчас я генерал и у меня пять квартир в Москве». Это был реальный разговор. Лично я не вижу перспектив скорой победы над террористами. Всё делается, чтобы Кавказ восстал против России. Власть полностью отдана на откуп кланам, во власти находится криминал. Возможно, что под маской терроризма просто выполняются заказные убийства. В Дагестане сегодня зачастую уничтожаются люди, не имеющие никакого отношения к радикальному исламу. Кому-то выгодно наращивание мощного силового блока. Общество вообще не понимает, что происходит.

О заинтересованности силовиков в существовании конфликта говорит и бывший премьер правительства Ингушетии Ахмед Мальсагов:

– Многие операции против боевиков можно было осуществить за час, а их проводят иногда сутки. Потому что система оплаты у военных почасовая. Боевика можно было бы взять спящим, а окружают дом, подгоняют бронетехнику и штурмуют часами. Я не могу сказать, что существование подполья напрямую выгодно власти, но позволяет некоторым структурам получать звания, оклады. Поэтому те очаги, которые можно было потушить, выгодно держать в тлеющем состоянии. Увы, но в России человеческие жизни стоят очень дешево. Все живут по принципу «меня не коснется, обстреляют другого», и в таких экстремальных условиях получают денежку, – отмечает Ахмед Мальсагов.

Феликс Цоков долгие годы проработал в органах прокуратуры Северной Осетии. На его счету более 400 расследованных громких преступлений, среди которых совершенные бандой Шамиля Басаева взрывы и убийства. Он согласился рассказать «СП» типичный механизм взаимодействия власти и террористического подполья: