Газета "Своими Именами" №16 от 17.04.2012

Юрий Нагибин... Тот самый, у которого было шесть жен и ни одного ребенка, ибо, как признавался в дневнике: «Я по натуре – типичный паразит...» И видел он «кругом свиные рыла...» И уверен был, что «любовь к людям – это утрата любви к себе, это конец для художника». И потому для него «жалка, пуста и безмозгла горьковская барабанная дробь во славу человека!» Тот самый мизантроп, что доходил до «желания убить в поножовщине десять человек». Но однажды подвернулся желанный случай задавить на машине зайца и не смог, только оглушил, контузил. И разрыдался: «Не зайца жалко было, а себя. Раз в жизни решившись на такой определенный поступок, я не сумел довести его до конца...» Но жажда смертоубийства его не оставила. Тот самый, что считал: «трудно быть в России евреем, но куда труднее быть русским» и потому, вроде бы документально узнав под конец жизни, что он не еврей, а русский, заявил: «Я хочу назад в евреи». Тот самый, наконец, что так досадовал на Гитлера, не сумевшего захватить Москву.

Булат Окуджава... Тот самый, который негодовал: «Меня удручают размеры страны». Но передислоцироваться из огромной России в уютную Грузию, на родину отца, или в скромную Армению, на родину матери, почему-то не захотел. Тот самый, что с наслаждением смотрел по телевидению расстрел Дома Советов и гибель сотен взрослых и детей, в чём публично признался.

Александр Иванов... Тот самый пародист, который на вопрос корреспондента как раз тверской газеты, что для него самое характерное, совсем не пародийно ответил: «Пещерный антикоммунизм».

Юрий Карякин... Тот самый, который первым огласил их общую жажду уничтожить Мавзолей Ленина.

Кто ещё? Критик Валентин Оскоцкий... Тот самый воспитанник ВПШ при ЦК КПСС, комсорг «Литгазеты», парторг «Дружбы народов», активный автор «Правды», который после контрреволюции оглашал митинги воплем: «Россия – империя зла!»

Владимир Войнович... Тот самый, что уверял, будто его не приняли в Литературный институт, где чуть не половина преподавателей и студентов были евреи, именно потому, что посчитали за еврея. А я, говорит, вовсе не еврей, это моя матушка по недосмотру родителей родилась еврейкой.

Вот какая публика преобладала среди этих 42-х защитников демократии, предательство которых ныне оправдывает и защищает Дементьев. Среди подписей таких лжецов, приспособленцев и оборотней была вполне закономерна подпись ещё одного лжеца, приспособленца и оборотня – почётного гражданина Твери.

И почти все они лихо преуспели в кроваво-мутной воде демократии. Лихачев получил ворох больших премий, кучу первосортных орденов и возможность безоглядно врать по телевидению; Ахмадулину новая власть порадовала пятимиллионной премией президента, не говоря уж о косяке премий других; Астафьеву Горбачёв навесил Золотую Звезду Героя, а Ельцин издал его 15-томное собрание сочинений; и, конечно, он тоже обрел вороха и кучи; Бакланов – стал главным редактором толстого журнала и сопредседателем правления Союза писателей, членом Совета по культуре при президенте, да ещё Сорос отваливал ему миллионы долларов на контрреволюцию; Васильев при Горбачёве издал «Избранное» в 2-х томах с предисловием А. Дементьева, потом ещё двухтомник, а при Ельцине - два 5-томных собраний сочинений, стал почётным гражданином Смоленска, получил премию президента и пенсию президента; а сам Дементьев... Ну, это уж просто надоело. И остальных власть не обошла своей лаской.

Ныне из 42-х осталось человек десять-двенадцать. Некоторые рухнули сразу, словно под тяжестью содеянного. Первым, не прожив и трех месяцев, 31 декабря того же 1993 года умер Михаил Дудин. За ним 26 января 1994-го, меньше, чем через месяц, – Алесь Адамович. Через полгода, 19 августа – Роберт Рождественский. Через неделю после Роберта, 27 августа - Василий Селюнин... А потом они посыпались, как горох. До пришествия Путина дожили немногие.

И можно заметить, что большинство из 42-х – нерусские. А у некоторых русских жены - еврейки. Не исключено, что, как в случае с Дементьевым, жёны и давали согласие на подпись. Именно так, думается, произошло и с писателем-фронтовиком, Героем Социалистического Труда Михаилом Дудиным, жена которого Анна Фиш была дамой весьма деятельной. Возможно, так было и с Рождественским, жена которого Алла Киреева объявляет себя ныне «самой крупной антисоветчицей». Да, есть у нее нечто довольно крупное.

Деменьев пишет: «В злобной запальчивости В. Кириллов клеймит мои стихи о Святой земле». Что ж ты, Андрюша, меня в этом не упрекнул? Ведь я обильно цитировал эти стихи и беспощадно клеймил их, ибо ты врёшь: они вовсе не о Святой земле, а об Израиле, о чём говорят сами названия их: «Приехавший в Израиль», «Я в Израиле, как дома», «Я молюсь о тебе в иудейской стране», «Израильские пальмы», «Российские израильтяне», «Парижская израильтянка», «Прощание с Израилем» и т.п. Ничем святым тут и не пахнет.