Газета "Своими Именами" №18 от 01.05.2012

Такие возможности для дальнейшего развития СЯС РФ в Договоре присутствуют: нет ограничений на число боевых блоков (ББ) в головных частях ракет, на маневрирующие и планирующие ББ, на разработку управляемых ББ, развитие подвижной группировки РВСН, на площадь района базирования ПГРК типов «Тополь-М» и «Ярс» в 5 кв. км для каждой базы, на площадь района патрулирования вокруг нее в 125 тыс. кв. км, на соотношение между числом зарядов внутри «ядерной триады»; нет запрета на создание боевых железнодорожных ракетных комплексов (БЖРК).

Чтобы иметь возможность преодолеть американскую ПРО, России целесообразно выйти на уровень 800 (700 + 100) носителей, воссоздать систему предупреждения о ракетном нападении, защитить систему управления СЯС от радиоэлектронного подавления. А политическое реагирование станет обслуживающим и вспомогательным инструментом в рамках реагирования России на данную ситуацию.

Уже на данном этапе РФ заинтересована в снижении или блокировании возникающих рисков. Основным направлением её усилий должно стать использование прежде всего военно-политических, дипломатических и политико-пропагандистских возможностей воздействия на ситуацию.

Главные ресурсы России с точки зрения военно-политического и дипломатического реагирования:

сохранение значимого для США ракетно-ядерного потенциала как основной предпосылки для того, чтобы США в нынешних условиях продолжали вести с Россией переговоры по военно-стратегической и любой другой политической проблематике;

наличие большого круга значимых для США и Запада в целом международных проблем, решение которых невозможно или затруднительно без участия РФ (Ближний Восток, Иран, КНДР и т.п.);

заметная роль РФ на мировом, особенно на европейском, рынке энергоносителей и активная позиция России в закреплении этой роли, использовании энергетической проблемы в качестве инструмента своей внешней политики.

Новый Договор СНВ-3 стал знаменательным событием в отношениях РФ и США, но важным в интересах России стало бы создание политико-организационных механизмов, предусматривающих взаимосвязь СНВ и ПРО, увязывающих сокращение СНВ с вопросами базирования и применения ВТО США, сил общего назначения (СОН), военно-космической деятельностью. В сферу сотрудничества в области ядерной безопасности входит не только баланс стратегических вооружений и тесно связанный с ним вопрос о ПРО, но и совместные действия в области нераспространения ЯО и, следовательно, вопросы Ирана и КНДР, отношения с другими ядерными державами и вовлечение их в процесс сокращения СНВ. Важными также являются вопросы контроля за движением расщепляющихся материалов, ракетной технологией и многие другие.

Роль и значимость обычных средств поражения резко возрастут уже в самое ближайшее время. Обама назвал свою новую ядерную стратегию «частью более широкой программы, которая должна убедить правительства мировых держав в непригодности ЯО в качестве аргумента международной политики».¹⁷ Потребностям национальной обороны США вполне соответствуют обычные виды вооружений, которые и нужно развивать. Существующие технические характеристики ВТО позволяют использовать его для решения задач, в которых ранее планировалось применять ЯО (например, для превентивного уничтожения объектов СЯС). Но если с нашим арсеналом стратегического оружия мы можем «на равных» разговаривать с США, то в сфере СОН это невозможно в ближнесрочной перспективе. Поэтому политика США, направленная на ликвидацию ЯО на планете, может расцениваться как стремление обеспечить стратегическую неуязвимость США на основании подавляющего превосходства в обычных вооружениях по сравнению с любым другим государством мира. Следовательно, предметом дальнейших переговоров России и США должны стать не только вопросы ядерного разоружения и СНВ. Принципиально важно учитывать и другие факторы, влияющие на современном этапе на уровень стратегической стабильности: ПРО, нестратегические ядерные вооружения, стратегическое ВТО. Было бы целесообразно продолжать обсуждение участия России в системе ЕвроПРО, отношения РФ и НАТО, ОДКБ и НАТО, ядерные проблемы КНДР, ИРИ и вопросы безопасности на Азиатском континенте.