Газета "Своими Именами" №21 от 21.05.2013

Но по наблюдению адвоката за действиями правоохранителей складывается убеждение, что соответствующие правоохранительные структуры ЮВАО г. Москвы не желают «выносить сор из избы», только под давлением потерпевшего и его адвоката возбудили уголовное дело и теперь стремятся «похоронить» его.

Это убеждение имеет конкретные основания, которые подтверждаю следующими фактами.

1. Мавланов Б.А., ранее мне не знакомый, обратился в Адвокатскую консультацию 23 марта 2013 г. в 19.00 и убедительно просил меня оказать ему юридическую помощь как гражданину, впервые приехавшему в РФ и находившемуся в ней на законных основаниях, 6 дней назад пострадавшему от дикой выходки пьяного полицейского. Жаловался на незаживающую рану, обезобразившую его лицо, повлекшую осложнение со зрением, на моральное страдание, обусловленное чувством личной незащищённости в чужой стране. Он, имея среднее специальное образование, сознаёт, что оказался потерпевшим и в первую очередь сам, не рассчитывая на помощь официальных властей России, должен добиваться защиты своих прав. Он консультировался о том, необходимо ли ему обращаться за защитой в консульство Узбекистана в Москве. Жаловался, что прошло несколько дней со дня этого происшествия, но он не может получить никаких сведений о результате рассмотрения его заявления в полицию. Лечиться приходится у частных врачей за плату. Временами резко ухудшается зрение и болит голова, гноится рана на щеке.

Я получил от него это объяснение и копии имеющихся у него документов, подтверждающих его доводы, и посоветовал незамедлительно обратиться в то отделение полиции, где у него приняли Заявление о преступлении и где он может получить результат доследственной проверки.

2. На следующий день он сообщил мне, что пытался встретиться с оперуполномоченным полиции Фомченко А.А. (телефон имеется), который рассматривал Заявление, но автоматчик на входе в полицию его просто не допустили к сотруднику, вышел какой-то помощник дежурного и передал: «Ждите письменного ответа» (в дальнейшем, как оперативник, так и дознаватель уверяли меня, что не могут связаться с Мавлановым и взять у него объяснения (показания).

3. Ввиду наличия очевидных признаков события преступления, а также установления лица, подозреваемого в совершении данного преступления, объяснений потерпевшего и свидетелей о том, что это лицо пыталось после совершённого им деяния «прикрыться» удостоверением сотрудника полиции, у меня как у адвоката вызывало недоумение, почему, во-первых, нарушается установленный законом трёхдневный срок на принятие процессуального решения при очевидных признаках наличия состава преступления; во-вторых, почему вопрос на предмет возбуждения уголовного дела при таких обстоятельствах проходит мимо компетенции прокуратуры и следственного комитета РФ?

С целью разрешения данных вопросов мной было подготовлено соответствующее письменное Заявление в надзорный орган (Кузьминскому межрайонному прокурору ЮВАО г. Москвы), которое подписал также мой доверитель (Мавланов Б.А.) и через него направлено в прокуратуру.

Как сообщил мне Мавланов после хождения в прокуратуру, его там встретили хорошо. Сообщили, что уголовное дело уже возбудила полиция и что прокуратура будет держать его на контроле, а заявление от адвоката просили пока не подавать (?).

Конечно, Мавланов не знаток процессуальной «кухни» и был доволен хотя бы таким результатом.

Дальнейшая моя адвокатская деятельность по обеспечению юридической защиты прав потерпевшего по данному делу показала, что должностные лица МВД и непосредственной надзирающей прокуратуры, вынужденные возбудить дело, не дадут его расследовать.

И первым таким доказательством является нежелание исполнить прямую свою обязанность принять поступившее письменное заявление с акцентом на главных вопросах предварительного расследования и действенной защиты лица, пострадавшего от преступления.

4. Получив сведение о возбуждении уголовного дела, я прибыл в отдел полиции района «Некрасовка» г. Москвы, чтобы получить копию постановления о его возбуждении и заявить соответствующие ходатайства лицу, производящему предварительное расследование.

Таким лицом оказался дознаватель – молодой офицер полиции Домников Николай Сергеевич (телефон имеется), из общения с которым стало понятно, что ни одного следственного действия он не произвёл и, похоже, проводить не собирается.

Так, судебно-медицинскую экспертизу потерпевшему дознаватель намерен назначать «когда он окончит лечение». Но когда он окончит лечение, последствия травмы будут ликвидированы, а, в связи с отсутствием медицинских документов у потерпевшего и исследовать будет нечего. Либо потерпевший по окончании срока визы уедет из России, а тогда экспертизу проводить будет некому.

Далее. Уголовное дело он возбудил в отношении «неустановленного лица». Для его установления он намерен объявить розыск. А значит можно на неопределённое время приостановить производство по делу.