Газета "Своими Именами" №35 от 27.08.2013

Вот Курбатову попался на глаза «угол, описывающий жизнь и деятельность конструктора Кировского завода Жозефа Кожина (кстати, поляка по национальности)». Да, действительно, дедушка матери главного (кстати говоря) «конструктора Кировского завода» был обрусевшим поляком. Но сообщая столь интимные подробности, следовало бы правильно указать имя и фамилию: ЖОЗЭФ (таково официальное написание имени) КОТИН. Редколлегия «Завтра» увлечена «Изборским клубом», экскурсиями по уцелевшим от времён СССР оборонным предприятиям (они сейчас вооружают чужие и, не исключено, потенциально враждебные армии) и т.п. До исправления даже возмутительной – КоЖин – опечатки и совершенно необходимых извинений у редколлегии руки не дошли уже в двух вышедших после этого номерах. Среди конструкций Ж.Я. Котина Курбатов назвал «тяжелые танки “Иосиф Сталин” и “Климент Ворошилов”». По историческому значению военно-политических деятелей эти имена должны стоять именно в таком порядке. Но объекты техники (в данном случае военной) какого-либо конструктора принято перечислять в хронологическом порядке их создания и под войсковыми обозначениями (у котинских танков – в виде аббревиатур). Танк КВ-1 был построен ещё до советско-финской войны, а первые модели танков семейства ИС появились уже во время Великой Отечественной войны. До стадии серийного производства они были доведены только осенью 1943 года (ИС-85). В Курской битве из модернизированных тяжёлых танков применялся лишь КВ-1С (или 1с), КВ-85 начал поступать в войска в сентябре 1943-го – выручили САУ, о которых у Курбатова ни слова.

Курбатов почувствовал «приятное удивление» от характеристики руководителя разработки знаменитого танка Т-34 М.И. Кошкина, «в которой говорилось о том, что он постоянно занимается самосовершенствованием своих технических знаний». Но могло ли быть иначе? Ведь в 1937 г. Кошкин был назначен на должность главного конструктора танкового КБ Харьковского паровозостроительного завода (ХПЗ). Похоже, что советские руководители того времени, в представлении Курбатова, только стучали кулаком по столу, оглушали подчинённых площадной бранью и давали согласие на репрессирование сотрудников… Далее Курбатов ощутил, что у него «умиление вызывают инструменты для выполнения чертежей и схем… принадлежавшие главному конструктору завода №188 А.А. Морозову». На самом деле Морозов с 1940 г. был главным конструктором завода, имевшего №183, а не 188. Ошибся Курбатов, приняв 3 за 8 (или не придавал никакого значения точности своего изложения). Но эта ошибка – не самая главная. Курбатов не удосужился, не сумел (одним словом, поленился) или же не захотел выявить, что Морозов был сотрудником и заместителем Кошкина, а после его скоропостижной смерти (в сентябре 1940 г.) – преемником. В 1942 г. за создание среднего танка Т-34 Сталинской премии были удостоены Морозов и Кошкин (посмертно), а также Н.А. Кучеренко (начальник КБ серийного производства ХПЗ). Ну а чертежные (так правильнее по-русски) инструменты Морозова на выставке вполне уместны. В 1930-е годы он лично спроектировал многие узлы и детали трансмиссии и ходовой части для колесно-гусеничных танков типа БТ (предшественников Т-34 на ХПЗ). Аналогичными инструментами пользовались тогда не только в СССР (из-за его «технической отсталости»), но во всём «цивилизованном» мире – ещё не было программ «для выполнения чертежей и схем», потому что не было компьютеров.