Газета "Своими Именами" №35 от 27.08.2013

– Уложите крылья. Не погните их в чемодане. Веточку можно оставить в Гааге. Через шесть минут и…

– Пароход дожидается.

– Вильямс… Да это Нью-Йорк… Что это за толпа на берегу?..

– Восхищенная толпа. Каблограмма. Две тысячи долларов.

– Прекрасно. Даю вам шесть суток отпуска на окончание Бруклинского университета.

– Слушаю, сэр.

– А что мы будем делать, когда приедем, Вильямс? Мне уже становится скучно. Что у вас приготовлено на будущую неделю?

– Надевание лебединого оперения на граммофон, сэр. Прививка бешенства лучшему в стране бильярдисту, сэр. Визит к стальному королю на дрессированных… Сэр изволил задуматься?

– Ах, да… Продолжайте… В конце концов я все-таки их когда-нибудь примирю…

Аркадий БУХОВ, 1915 г.

ВСЕ ВОЗМОЖНО

Однажды выпадает такое утро, когда нигде ничего не болит, на душе легко и радостно, всё возможно, и целый мир лишь ждет твоего шага, чтобы восторженно зааплодировать. Пожалуй, именно в эти минуты спинной мозг вспоминает, что было время из лопаток росли крылья. Хотя какие в наши годы крылья?

Во всяком случае хочется запеть что-нибудь этакое, даже фривольное, сорвать по старой памяти цветок с охраняемой клумбы перед муниципалитетом и подарить его – увы, уже совершенно бескорыстно – первой попавшейся юной красавице. А ещё лучше – помочь на улице пожилой женщине донести пакет с картофелем, вернуть все долги или добровольно уйти на пенсию, освободив место подающему надежды молодому коллеге…

Проверив пустой почтовый ящик, Семен Семенович заметил, что у него в запасе пятнадцать минут. Можно не толкаться в переполненном автобусе, а пройтись до работы пешком.

Выйдя из подъезда, он невольно приостановился. В высоком синем небе растворялось последнее облачко, мокрый после ночного дождя асфальт блестел на солнце, звонко чирикали воробьи, плескаясь в лужице.

Вдохнул он полной грудью, благостно улыбнулся и прямо перед собой увидел Жучку – дворового пса, откликающегося, впрочем, не на имя, а на запах съестного.

Жучка сидел у бордюрины и сосредоточенно выкусывал лапу.

– Меньшому брату привет! – шутливо помахал рукой Семен Семенович и наклонился потрепать его по загривку.

Пес резко отскочил.

– Ты чего? – удивился Семен Семенович. – Я же только погладить.

Меньшой брат глядел недоверчиво и настороженно.

– Не бойся, дурашка, – ласково убеждал Семен Семенович, медленно подвигаясь к нему.

С той же скоростью пес отступал вдоль дома.

– Нипочем не подпустит, – вмешалась одинокая бабка Калерия. – От тебя ж, Семеныч, сивухой разит, а Жучка у нас сознательная, брезгующая.

Семен Семенович смолчал, хотя и не пил вот уже три года. Спорить с бабкой Калерией – все равно что, надев парадный костюм, плевать против порывистого ветра.

Заметив, однако, заинтересованное оживление на скамейках, он попытался сделать вид, что ничего не происходит, просто надо человеку в ту сторону, а что Жучка под ногами маневрирует – ну так это ее собачье дело.

Так они и двигались друг за другом, все быстрее и быстрее.

– Нет, Семен, бесполезно, – сочувственно помотал лысой головой дед Трофим, уже ожидающий за доминошным столиком партнеров. – Надо было заранее прикормить.

Семен Семенович начал осознавать весь идиотизм своего положения. С одной стороны, сдалась ему эта псина. А с другой – смеяться ведь станут: даже, мол, собаки проходимцу такому не доверяют.

– Стой, блохастый! – шипел он, ускоряя шаги.

Но пес был начеку: оглянувшись через плечо, перешел на собачью рысь.

– Держи, – засвистал Витька, малолетний хулиган из второго подъезда, – в подвал уйдет!

Нервы Семена Семеновича не выдержали. В длинном прыжке, приземляясь на живот, ухватил он пса за задние ноги.

В один разноголосый рев слились: визг Жучки, вой укушенного Семена Семеновича и ропот осуждения.

Семен Семенович лежал в луже, в двух шагах от него, злобно тявкая, пес имитировал нападение, сверху нависала возмущенная общественность.

– Пожилой человек, а что вытворяет.

– Никакой жалости у людей, бедная Жучка!

– А хвастался, что пить бросил.

– Детей уберите, – влезла в круг бабка Калерия, – разлагает ведь.

Семен Семенович закрыл глаза и поклялся себе, что не встанет, пока все не разойдутся…

На работе он получил выговор за опоздание, а вечером, когда в сумерках крался к дому, на дверях подъезда наткнулся на объявление, приглашающее членов ТСЖ на субботнее собрание. В повестке дня значился разбор его антиобщественного поведения и две лекции: о любви к животным и личном примере в воспитании детей.

Иван Логинов

ПРИНЦИПЫ ЖИЗНИ ФИЛОСОФА ХАНЬ СЯН-ЦЗЫ

1. Единственное, что человек делает всегда искренне, так это — заблуждается. Если одно заблуждение свойственно всему обществу и при этом помогает ему жить, то оно становится верой. А если вера теряет искренность, то это уже не заблуждение и соответственно не вера, а лицемерие и обман, которые могут только разлагать общество.

2. Если ты задаёшь вопрос, значит, ты уже знаешь половину ответа.

3. Не обращай внимания на то, как к тебе относятся люди — обращай внимание на то, как ты относишься к ним.