Газета "Своими Именами" №46 от 12.11.2013

Такая же картина в усадьбе Покровское-Стрешнево. Здесь стоит брошенным огромный усадебный дом XIX века, славившийся некогда красотой своих интерьеров и собранными в них коллекциями. Дом частично реставрирован в 1990-е годы. Сегодня по дому гуляет ветер, уже начались разрушения памятника. Парковые строения превращены в руины. Жуткий погром учинен в оранжерее, где выбито всё остекление и проломлена кровля. Говорить о реставрации парка усадьбы Покровское-Стрешнево, как, впрочем, и остальных московских исторических парков, не приходится. Такой реставрации на нашем веку, кажется, не случалось.

Следует упомянуть и ещё об одном крупном объекте, заповеднике Царицыно. В ходе ведения реставрационных работ в этом уникальном культурно-парковом ансамбле белокаменные «Русалкины» ворота на острове разрушены и выстроены вновь с искажениями формы в монолитном бетоне. Другой остров на усадебном пруду, спланированный Баженовым в виде латинской буквы «С» (начальной буквы имени Екатерины II в латинском написании), был забетонирован, и планировка его уничтожена. К нему с берега переброшен металлический мост, после чего эта часть парка XVIII века стала напоминать современную промзону. Мы не говорим о грубом нарушении экологии и законодательства при преобразовании усадебного лесопарка в парк городского типа.

Несмотря на удручающее состояние «живых» еще объектов, действующее руководство города решило «осчастливить» москвичей нежданным подарком. Господин Ресин с лучезарной улыбкой сообщил недавно о начале работ по воссозданию храма Преображения на Преображенской площади. «Святыня Отечества» возводится в лучших лужковско-ресинских традициях – из монолитного, густо армированного бетона – и напоминает скорее «волчье логово» под Винницей. 22 мощных серых пилона устрашающе вознеслись над площадью, символизируя полное равнодушие столичной власти к традициям русского храмового зодчества.

Беспристрастный взгляд на нынешнее состояние культурного наследия столицы свидетельствует о впечатляющих масштабах потерь этой части национального достояния России. Москва окончательно превратилась в зону культурного бедствия. Нас пытаются убедить в том, что это «процесс естественный». Но точка невозврата еще не пройдена. Явное желание московской власти узаконить столичную «квоту на отстрел» объектов культурного наследия вызывает тревогу всех, кому дорога русская культура. Допустить, чтобы эти мечты московской власти когда-либо осуществились, смерти подобно. Ведь второй Москвы у нас не будет.

В.К. ФАТЕЕВ,

главный специалист по работе с объектами культурного наследия Московского городского отделения ВООПИиК

БЫЛО НЕ ТАК!

Размышления участника Сталинградской битвы после просмотра фильма Федора Бондарчука

Фильм Федора Бондарчука «Сталинград» остается в перекрестье споров. С одной стороны, рекордные кассовые сборы, с другой – почти единодушно отрицательное отношение к ленте серьезных кинокритиков. А как смотрится картина глазами участника тех событий? Мы пригласили ветерана Сталинградской битвы, артиллериста Бориса Павловича УТКИНА в зрительный зал и попросили его после сеанса высказаться.

С опаской отношусь к рекламе. Вот и в этот раз, прочитав еще до выхода на экраны ленты «Сталинград» слова «без преувеличения, это фильм года...», я, честно говоря, насторожился. Тем более что дальше фильм был представлен таким образом: «Красная Армия раздроблена, никто не верит в реальную возможность отстоять город. И на фоне самого кровопролитного в истории этой войны сражения разворачивается романтическая история любви...» Но для меня Сталинград – слово особенное, и я решил всё увидеть своими глазами. Так вот, за два с половиной часа, проведенных в практически пустом зале одного из московских кинотеатров (у проката своя статистика, но я говорю о том, что видел), у меня сложилось несколько соображений.

Первое. Фильм Федора Бондарчука показывает войну как страшное бедствие во всем трагическом масштабе – и в этом отношении это кино правдивое. Но вот я читаю давно известное стихотворение Михаила Дудина:

Земля оглохла от пальбы,

И, небо заслоня,

Встают тяжелые столбы

Железа и огня.

Огонь струится и бежит

По ребрам черных плит.

Вода кипит, земля горит –

А человек стоит.

Восемь строк – и два с лишним часа фильма о том же. Всё пытаюсь понять, что нового сказал Федор Бондарчук по сравнению с этим и другими широко известными произведениями о войне, Сталинграде, знаменитом Доме Павлова?