Газета "Своими Именами" №46 от 13.11.2012

А об изучении русской культуры теперь и речи быть не может. У нас и президенты, и первые министры говорят непонятно на каком языке. Д. Медведев вообще кроме зазубренных иностранных слов, очевидно, произведших на него неизгладимое впечатление (вроде «инновации»), и язык-то русский, такое впечатление, забыл. Где миллионные тиражи наших классиков, философов? Звучит ли русская музыка? При Советах в репертуарах театров постоянно были «Руслан и  Людмила», «Иван Сусанин», «Псковитянка», «Царская невеста»… Русские балеты. Концерты русской классической музыки в филармониях, концертных залах, которые транслировались по радио и позже по телевидению. Фильмы-концерты! Жители провинции  были благодаря им знакомы с творчеством Максаковой, Лемешева, Козловского, Обуховой и многих-многих других. С изучением русской истории положение ещё страшнее. Для совремённой русской молодёжи русская история – чистый лист. На этом листе пишут историю России пивоваровы, путины, радзинские, сванидзе…

Мало кто обратил внимание на то, что религиозная вакханалия началась практически одновременно с появлением  в УК РФ «русской статьи» №282. Разрушителям России, ненавистникам русского народа понадобилось подкрепление к этой статье. Религия – козырная карта в руках врагов России. Ведь нет ничего страшнее религиозной розни. Вернее, фанатиков. Если не ошибаюсь, именно В. Катаев считал самым страшным явлением фанатизм.

В Баку у сада Парапет была в центре города действующая церковь. Армянские мастера строили её на века, вложив при этом свою душу, уменье, искусство, профессионализм. Её не смогли разрушить банды 25 декабря 1989 года. Дверь церкви никак не поддавалась. Варвары полезли на колокольню с помощью кранов и другой «боевой» техники на глазах у стражей правопорядка. Сверху летело всё, что могло лететь: церковные книги и картины, кресты и иконы, которые потом озверелая толпа сжигала и топтала. Изнутри взвилось пламя костра – церковь пытались поджечь. Но она не хотела гореть. Старые камни не поддались. Страшная, незабываемая картина. Вы думаете это творили азербайджанцы? Нет. Я выросла среди этого народа и люблю его. Люблю его музыку, поэзию, юмор. Доброта азербайджанского декханина (крестьянина) всегда трогала до глубины души. А герои- нефтяники! Вечная им слава. Добрый гостеприимный народ. Те, кто громил церковь, – ваххабиты от религии, а не азербайджанцы. Повторяю - ваххабиты есть в любой религии (точное название придумал им Ермолин). Что творилось в Средней Азии, лучше вообще не вспоминать.

Только в светском государстве могут спокойно сосуществовать различные религии. Только тогда, когда религиозные объединения отделены от государства и не «дружат» с властью, не зависят от неё, а она от них.

Теперь, когда А. Проханов кричит, что Россия – православное государство, хотя по Конституции у нас светское государство и религиозные объединения отделены от государства, его никто не останавливает, очевидно, потому, что В. Путин демонстративно крестится перед телевизионными камерами. А ведь татары, которые веками живут на своей земле и уверены, что живут в светском государстве, могут возмутиться. По основному Закону страны наше государство не может называться ни православным, ни мусульманским, ни каким-либо ещё. Но самое страшное: Проханов сеет рознь между русскими. Среди русских есть и атеисты, и православные, и католики, и мусульмане (есть и такие), и язычники. Все мы – одна нация. Может быть, начать междоусобную войну на религиозной почве? Мы не можем добиться даже того, чтобы русский народ получил статус государствообразующего.

Путин ведь даже слово «русский» произнести боится. «Перерождение» Проханова многих повергло в шок. Газета «Завтра» теперь не для всего народа и не для всех русских. А православных газет достаточно, сама с сыном печатались неоднократно в «Русском вестнике» и у нас многолетняя связь с движением «Народный собор». Читать передовицы Проханова просто невозможно. Теперь Путин у него даже и Сталинист. А ведь отлично Проханов знает, что Сталин, воскресни он, не расстрелял бы Путина, нет, а устроил открытый суд за все фокусы над страной и народом. Если поднять старые номера «Своими именами», то можно прочесть, что уже тогда я писала о метаниях Проханова, но Ермолин написал более чётко, честно до конца и более талантливо. Когда я думаю о Проханове, мне становится страшно и я начинаю  бояться предательства того, кому верю безоглядно. Перефразируя К. Симонова, хочется докричаться до него: «А вдруг вы не один смогли... вы попытались запятнать тот образ русского, что мы хотим считать святыней».