Газета "Своими Именами" №49 от 06.12.2011

Вот в чём, на мой взгляд, отличие нынешних выборов от всех предыдущих. И на предыдущих выборах тоже было предостаточно фактов использования единоросами административного ресурса. Но тогда, даже если единоросов явно ловили за руку, то они всегда могли отбрехаться - мол, это только единичные случаи, отдельные ретивые исполнители на местах перестарались, а в целом эти отдельные случаи на результат не влияют. Здесь же каждый такой случай, будь то длинноязыкие сити-менеджеры, суровые челябинцы, порядочные попы или вот такие экскурсии - это проявления системы. Что даёт основание заранее признать выборы нелегитимными.

Слабое место у организаторов этой экскурсии в Питер и подобной же нашистской экскурсии в Москву. Они-то съездят на свои экскурсии и уедут: кто в тот же день, а кто через день. А их “ОО” останутся без защиты…

kcooss

ПОЛИТИКА

НАРОДНЫЕ ЗАСЕДАТЕЛИ

(Окончание. Начало в №46)

Молчали не всегда

Должен сказать, что Назаров тоже отчасти прав, в 80-х годах в тех нескольких гражданских делах, в которых я участвовал, народных заседателей иначе, как кивалами, назвать было трудно.

Но тут вина не столько власти, сколько самого народа.

Дело в том, что любителей общественной работы в коллективах немного, массы стараются этой работы избежать. Поэтому всех толковых, добросовестных, кто эту работу тянет, коллективы старались выбрать на полезные для данного коллектива должности – в органы Советской власти, в партком или профком. Что такое суд, в СССР мало кто знал еще и потому, что чуть ли не все гражданские дела, которые сегодня решаются судами, раньше до суда не доводились, потому что решались именно органами партийной или Советской власти.

Думаю, что 95% граждан СССР за всю свою жизнь никогда не переступали порога суда ни в каком качестве. И когда выдвигали кандидатуры народных заседателей, думаю, основная масса не совсем осознавала, кого они выдвигают и куда их выдвигают. По опыту своего цеха помню, что выдвигали «хороших людей», но таких, которых на другую общественную работу не приспособишь. Потом, кстати, никого и не интересовало, чем они занимаются, когда их освобождают для работы в суде, поскольку к коллективу их дела не имели отношения. Думаю, что вот такое наплевательское отношение людей, думающих - «авось как-нибудь суда в своей жизни избежим», и давало такой большой процент кивал в народных заседателях.

Курочкин о них пишет так.

«Заседатели наделены всеми правами судьи, но пользуются ими с большой неохотой и почти не несут никакой ответственности. Во всем и всегда виноват судья, даже если он никакого отношения к делу не имеет.

Всего у меня по району шестьдесят заседателей. И только на десяток из них можно рассчитывать как на судей».

Тут надо остановиться на двух вопросах. Во-первых, Советская власть, как видите, на одного профессионального судью выдвигала 60 человек судей из народа. Уверен, что таким количеством предполагалось сделать суд народным. На самом деле судьи использовали это количество заседателей вопреки замыслу Советской власти и выбирали себе из этой массы только покорных заседателей. То же делал и Курочкин.

Во-вторых, Курочкин был единственным профессиональным судьёй на весь районный суд. И помянутые им десять заседателей, когда он был в отпуске или на учебе, рассматривали дела самостоятельно под председательством кого-либо из народных заседателей. Они были теми, на кого Курочкин оставлял суд в свое отсутствие, хотя он, как председатель суда, нес за их решения и приговоры ответственность. Это к тому, насколько при Сталине суды были действительно народными.

С остальными, уверяет Курочкин, все было просто.

«Остальные в полном смысле слова — заседатели. Они заседают, да и только. В суде сидят строгие, с вытянутыми лицами, словно перед фотографом. Так они способны просидеть пять часов подряд, не моргнув глазом и не сказав ни одного слова.

Разобрав дело и удалившись в комнату тайного совещания, спрашиваю:

— Ваше мнение, товарищи судьи?