Газета "Своими Именами" №5 от 31.01.2012

В-четвертых, как же мог Сталин своими насмешливыми тостами дать французам ясно понять, что за ними следят, их подслушивают и докладывают ему? Невозможно поверить, что Сталин был такой же олух царя небесного, как скоротечный глава КГБ Вадим Бакатин, который по доброй воле и с одобрения таких же олухов Горбачева и Ельцина, придя на Лубянку, первым делом выдал американцам схему наших подслушивающих устройств в здании их посольства в Москве. Посол Р. Страус при виде столь грандиозного государственного тупоумия тогда сам едва не спятил. А олух до сих пор живет надеждой на “адекватную акцию” со стороны американцев вместо того, чтобы ожидать сурового суда за государственное преступление. За это время успел накатать книгу с радостным заглавием “Избавление от КГБ”. Если бы он был министром сельского хозяйства, то написал бы “Избавление от сельского хозяйства”, был бы министром здравоохранения, написал бы “Избавление от медицины” и т.д. Такова природа этих обкомовских паразитов, среди коих особенно выделяются почти все нынешние президенты. Наконец, в-пятых, не мог товарищ Сталин поднять тост за Кагановича и сказать, что “он у нас руководит железными дорогами”, ибо в ту пору ими “руководил” не Каганович, а генерал-лейтенант И.В. Ковалев, разумеется, не имеющий никакого отношения к нынешней ораве Ковалевых, включая того, что любит ходить по субботам в женскую баню.

* * *

Тут уместно будет заметить, что у самого-то Радзинского, несмотря на всю грандиозность его талантов, с юмором и вообще с чувством смешного не все благополучно. Ну, действительно, вот он заявляет, что “Сталина называли “левая нога Ленина”. Кто называл из всех его ненавистников от Троцкого до Оскоцкого? Неизвестно. Но что за уровень сарказма! Во-первых, это тупоумно и лживо: Сталина можно обвинить в чем угодно, только не в отсутствии самостоятельности. Во-вторых, нет ничего легче, как фабриковать ярлыки такого пошиба. Могут сказать, например, что отец Радзинского был мочевым пузырем сталинского лауреата Павленко, а его сын - прямая кишка Березовского, хозяина ОРТ. И куда можно зайти по этой избранной титаном дороге?

Или вот наш герой, давясь от смеха, выражает недоумение, как это Сталину удавались до революции нелегальные поездки в Берлин, Лондон, Стокгольм. Смех тут, как говорится, совершенно без причины. Если старшему Радзинскому, умевшему лишь перелопачивать чужие романы для кино, удалось пробраться в Союз писателей, если его сыну при таких-то данных удалось стать одной из главных фигур на телевидении, то почему же Сталину, по общему признанию гениальному конспиратору, умнейшему человеку, великому организатору, могли не удастся его заграничные поездки?

Помирая со смеху, рассказывает наш хохмач и о том, что Сталин 6 раз бежал из ссылки. Вот так ссылка, ха-ха! Вот так охрана, хи-хи! Конечно, человеку, который в страхе перед папой никогда не убегал даже со школьных уроков, а позже - из вытрезвителя, невозможно представить, что в другом так велика жажда свободы, что он может убежать даже из сибирской ссылки, даже зимой. Ну, так хоть бы не потешался над недоступной ему чужой смелостью, ловкостью, свободолюбием. Нет, они без этого не могут, ибо это их единственное оружие.

Оратор намекает, что причина и удачных поездок Сталина за границу, и его удачных побегов из ссылки одна - он был агентом царской охранки. О, это мозговая косточка для всех шакалов антисталинизма! Уж как они ее то вместе, то по очереди грызут, обсасывают, мусолят. Ну, допустим, понятно, зачем охранка засылала своего агента на большевистские съезды и конференции, проходившие за рубежом. Но зачем же она то и дело бросала его в тюрьмы да ссылала в глушь. Это же все равно, как если бы Березовский или Гусинский закрыли доступ на телевидение прекрасным диверсионным передачам Радзинского по оболваниванию православных.

* * *

Как читатель, вероятно, уже понял, наш Эдвард - самый выдающийся корифей на ниве оболванивания в эпоху демократии. Однако надо заметить, что орудует он довольно однообразно, всегда по такой схеме. Сперва подробно, обстоятельно, со смаком, со ссылками на архивы и свидетелей, с ухмылками и вздохами вываливает на Сталина какую-нибудь невероятную гнусность вроде того, что при известии о нападении немцев он бежал из Москвы. Это первая фаза оболванивания. Тут же мастер приступает ко второй: с теми же ухмылками, вздохами, стонами мельком, скороговорочкой замечает: “Это сомнительно. У меня никогда не было уверенности, что так и было”. В самом деле, какой же идиот поверит, что Сталин бежал из Москвы в июне, в первые дни войны, когда немцы находились за тысячу с лишним километров от неё, если достоверно известно, что, когда в октябре-ноябре они подошли к столице на 27 км, он не только не покинул её, но ещё и под самым носом у захватчиков 6 ноября, как всегда, провёл праздничное торжественное заседание, а 7-го, как ни в чём не бывало, - парад на Красной площади, и в обоих случаях произнёс бесстрашные речи, в которых выразил полную уверенность в нашей победе.