“
Именно поэтому обобществление средств производства, осуществляемое социализмом, есть акт нормальной общечеловеческой справедливости и пресечения воровства в особо крупных размерах. Поэтому иезуитством и фарисейством высшего уровня является идея так называемого “социального” государства. Эта идея фальшива по самой своей сути, ибо социальным является любое государство. А то, что стали называть социальным государством давно на Западе и недавно у нас, есть лишь более или менее ловкий камуфляж заурядного государства диктатуры буржуазии, которая систематически более или менее щедро “отстёгивает” пролетариату из наворованных средств. Это тот самый процесс, который известный в недавнем прошлом “российский” экономист Лифшиц именовал словами “
Понятия “социальное государство” в нынешнем представлении не существовало во времена Маркса. Но уже тогда в первом томе “Капитала” он разоблачил его фальшивую сущность: “
Этими словами великого пролетарского философа и экономиста хотелось бы теперь завершить рассмотрение заявленной темы “Воры в законе” хотя бы в первом её приближении, ибо даже на их основе становится очевидным, что нынешние коммунистические партии и главнейшая из них - КПРФ - всё более заражаются социал-реформизмом, превращаясь в “
Евгений НОВИКОВ
P.S.
Всё вышесказанное имеет самое непосредственное отношение ко всем коррупционным скандалам в нашей стране за последние месяцы. И все меры наказания, которые могут постичь выявленных коррупционеров, останутся наказаниями за “незаконное воровство”, принципиально остановить которое может только отмена частной собственности на средства производства в особо крупных размерах, требующих привлечения массовой рабочей силы. Это обстоятельство уже усвоили на Западе: президент Франции проводит частичную национализацию в экономике страны. В то же время в России идёт обратный процесс - объявлена приватизация ряда крупных государственных предприятий. Потому немудрено, что Путин на вопрос, когда будет арестован Серддюков, ответил: “ИСТОРИЯ
ЗАГАДКИ БОРОДИНО
Кто победил на Бородинском поле 7 сентября 1812 г.? Каковы потери сторон в этой битве? Прошло 200 лет, но как ни удивительно, на оба вопроса до сих пор нет чётких, однозначных ответов.
Кое-кто, пожалуй, возразит, что первый вопрос ясен давно. Поскольку русская армия с поля боя отступила к Москве, а французская армия в Москву вступила, следовательно, поле боя осталось за Наполеоном, а это важнейший формальный признак при определении победителя в случае каких-либо неясностей.