Газета "Своими Именами" №8 от 22.02.2011

Должен признаться, что меня напрягает то, что многие мною используемые эпитеты звучат как ругательства, причём довольно злобные. Поверьте, это не так. Окружающие считают меня довольно приятным в общении человеком и этим достаточно часто (с моей точки зрения) злоупотребляют. Я вообще не вкладываю какой-либо эмоциональной окраски, когда пишу что-нибудь типа «лица пидерской национальности», а всего лишь констатирую, что национальность у них пидерская и к их кремлёвской сексуальной ориентации это не имеет никакого отношения. Меня в некоторой степени озадачивает, что тексты, написанные мною, вдруг начинают жить своей жизнью, которая ломает все мои представления. Кстати, должен сказать, что и фамилия «Шипунов», каковой я подписываюсь, конечно же, псевдоним, но взята без каких-либо тайных умыслов. Просто Вовка Шипунов - мой молочный брат, родившийся со мной одновременно и до школы мы были неразлучны, так что его фамилия – первое, что приходит мне на ум, если не желаю называть свою; ни шипы, ни шипение не имеют к этому никакого отношения. Почему я не подписался собственной фамилией? Нет, я её совершенно не стыжусь, просто я и так в жизни привлекаю к себе избыточное внимание и это меня до некоторой степени утомляет, а также потому, что уже с начальных классов мои сочинения часто зачитывались на весь класс и меня это жутко злило. Вообще я ни в коей мере не считаю, что им место на первой полосе, и я не знаю, почему главный редактор думает иначе.

Мне, например, совершенно чуждо классовое мышление, на мой взгляд разделение на классы слегка вымучено и ведет в тупик. Конечно, в интересах класса собственников классовой национальности представить ситуацию так, что на той же С.Ш. ГЭС они уничтожили не 76 человек, а всего лишь аналогичное количество “коллег энергетиков”, на “Распадской” – “коллег шахтеров”, в “Хромой лошади” – “коллег проституток”, а во время учений в Москве 99-го года погибли исключительно “коллеги москвичи”. Если согласиться на подобное деление, то как бы и возмущаться нечем, поскольку ни “коллегой энергетиком”, ни уж тем более “коллегой москвичём” не являюсь. В этой связи, возможно я скажу довольно странную вещь, но те же москвичи для меня прежде всего люди и мне льстит мысль, что они созданы по образу и подобию, хотя, возможно, сами москвичи ничего подобного не думают. Тем не менее для меня неприемлемо то, что все женщины, дети и старики этим летом стараниями Партии и Правительства оказались в газовой камере, причём газовой камере совершенно настоящей, а не выдуманной, как в известной сказке. Правда, моя сентиментальность не распространяется на москвичей. Сочувствовать им нужным не считаю, поскольку режим оккупации страны не вызывает у них совершенно никаких эмоций. Вообще я считаю, что мужчина до некоторой степени должен быть защитником страны и своего народа, даже если это противоречит интересам британской футбольной премьер - лиги и всем лицам инвестиционной футбольности вместе взятым.

В этом смысле вспоминается вопрос, что был задан Диогену: почему все охотно подают милостыню нищим, но никто и никогда не подает философу?

На что тот резонно ответил: каждый понимает, что может в любой момент в силу обстоятельств стать нищим, а также, что нет таких обстоятельств, которые могли бы сделать из него философа.