Газета Завтра 12 (1009 2013)

Нет, коммунисты смотрят на это дело совсем иначе, они не ставят крест даже на очень провинившемся человеке. Когда сразу после войны я учился в Энергетическом институте им. Молотова, мы, студенты электроэнергетического факультета, бегали на другой факультет слушать лекции да и просто посмотреть профессора Рамзина Леонида Константиновича. В 1930 году на процессе Промпартии он был одним из главных обвиняемых и получил весомый срок. Но в 1943 году за какой-то хитрый "котел Рамзина" получил Сталинскую премию первой степени, и вот этот "человек с криминальным прошлым" - профессор одного из лучших в стране вузов.

А архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий), великий специалист по гнойной хирургии? Одиннадцать лет провел в ссылке, но в 1946 году получил Сталинскую премию тоже первой степени. И смешно читать в Интернете: "Реабилитирован в апреле 2000 года". Сталинского лауреата демократы "реабилитировали"

В феврале 1942 года южнее Вязьмы 329-я стрелковая дивизия попала в окружение и была разбита. Её командир полковник Андрусенко Корней Михайлович после выхода из окружения был предан суду военного трибунала и приговорён к расстрелу. Он подал ходатайство о помиловании. К счастью, ходатайство рассматривал не Олег Морозов и никто из "Единой России". Андрусенко был разжалован до майора и назначен командиром полка. А в 1943 году за форсирование Днепра он получил звание Героя Советского Союза, полк его скоро стал гвардейским. Имя Андрусенко дали улице в поселке Парфафиевка.

А вот недавно почивший писатель Владимир Карпов. Неизвестно за что - он уверял, что за защиту Ленина, который в этом не нуждался, и за нелюбовь к Сталину, - перед войной угодил в лагерь. Оттуда обратился к М.И.Калинину с просьбой послать на фронт. Послали. Будучи боксёром, воевал он разведчиком отменно, взял несколько "языков", получил звание Героя. Ну, а дальше у этого "человека с криминальным прошлым" дело дошло до кресла первого секретаря Союза писателей СССР и даже члена ЦК. Это была Советская жизнь, где морозовым-то, конечно, не давали ходу при всей их криминальной непорочности.

Так что давние советские фильмы "Путёвка в жизнь" и "Заключенные", "Педагогическая поэма" Макаренко были глубоко правдивы. Там никто из преступников Героем не становится, но честными людьми - да! В возможность этого верили коммунисты и Советская власть, но никогда не поверит "Единая Россия" во главе с Медведевым.

Об этих фильмах песни слагали, даже о немой "Путёвке":

Мустафа дорогу строил,

Колька-Свист по ней ходил.

Мустафа Жигана сплавил,

А Жиган его убил

Жигана играл несравненный Михаил Жаров.

А помните, как однажды в своей колонии малолетних преступников, где были и довольно взрослые ребята, в числе которых, между прочим, отец нашего знаменитого Григория Явлинского, Макаренко позвал одного из них - Семёна Карабанова и, как обычное дело, сказал: "Вот доверенность, Семён, езжай в Харьков и получи в наркомпросе для колонии пятьсот рублей".

А Семён всего две недели, как вернулся в колонию после побега из нее. И вот ему, закоренелому ворюге, ехать за деньгами?!

"Семён открыл рот, глаза, побледнел и посерел, неловко сказал:

- Пятьсот рублей? И что?

- И больше ничего. Привезешь их мне.

- Ехать верхом?

- Верхом, конечно. Вот револьвер на всякий случай".

Ещё и револьвер?! Да это же самое начало 20-х годов! В стране ещё очень неспокойно, везде пошаливали. Помню, отец рассказывал, как в Нижнем Новгороде через какой-то лес, пустырь или парк ездил на велосипеде на работу: одной рукой держал руль, а в другой - браунинг.

"Я передал Семёну тот самый револьвер, - продолжает Макаренко, - который осенью вытащил из-за пояса у Митягина, с теми же тремя патронами. Карабанов машинально взял револьвер, сунул в карман и, ничего больше не сказав, вышел из комнаты. Через десять минут я услышал треск подков по мостовой: мимо моего окна карьером пролетел всадник.

Перед вечером Семён вошел в кабинет, подпоясанный, в коротком полушубке кузнеца, стройный и тонкий, но сумрачный. Молча выложил на стол пачку кредиток и револьвер.

Я взял пачку и спросил самым безразличным и невыразительным голосом, на какой только был способен:

- Ты считал?

- Считал.

Я бросил пачку в ящик.

- Спасибо. Иди обедать.

Карабанов передёрнул слева направо пояс на полушубке и сказал тихо:

- Добре.

И вышел".

Вот что такое русская советская литература, которую ваша партия, Морозов, в лице министра Левитина (его бы в Ливию!) ныне теснит в школе Солженицыным, много роскоши нашукавшего с помощью клеветы, да каких-то эпелей, опелей да нипелей. Вы за их счёт вытесняете русских писателей.

А как играл великий Михаил Астангов в "Заключенных" "вора в законе" Костю-капитана! С каким великолепным аристократизмом говорил он женщине, у которой недавно что-то стянул: "Мамаша, возьмите эту игрушку и запомните: это последняя краденая вещь в жизни Кости-капитана".