Газета Завтра 15 (1167 2016)

В самом истоке истории США лежит страшное преступление — уничтожение коренного населения. Если бы Штаты строили свою идеологию, своё понимание прошлого на этом неприглядном факте, то никакого промышленного развития, никакой американской экспансии не было бы. Страна только бы и делала, что каялась за расстрелы индейских восстаний, за отравленные оспой одеяла, поставляемые в индейские гетто, за целенаправленное спаивание племён. И остатки индейского населения, думаю, сегодня находились бы совершенно в другом настроении. Наслушавшись про свои жертвы и унижения, современные индейцы начали бы террористическую войну против бледнолицых и всего североамериканского государства. То же самое можно сказать и про афроамериканцев, чьи закованные в цепи предки в гнилостных трюмах были доставлены из Африки в качестве рабов. Но в США по-другому строят свою архивную политику. Там госархив давно и прочно подчиняется главе государства. 

Может быть, Путин просто берёт пример с американцев? Он хочет, подобно Америке, проводить молниеносные военные операции по всему миру? Объявлять о выводе войск из регионов и по факту не делать этого? Так же как и политики США выстраивать отечественную историю как мистерию победительного прошлого и настоящего? 

Если это так, то Путин берёт на вооружение у наших противников не самое худшее.

Нидерланды — не

Нидерланды — не Европа?

Сергей Заворотный

Политика Украина референдум в Нидерландах

6 апреля на референдуме в Нидерландах, по предварительным данным, 61,1% голосовавших высказались против евроассоциации с Украиной. 30%-ный порог явки был преодолен, поэтому референдум признан состоявшимся.

Тихие голландцы произвели настоящее политическое цунами в Евросоюзе. Итоги референдума означают, что поставлен крест не на самой процедуре принятия — не это главное, — а на всей политике по втягиванию, протаскиванию не мытьём, так катаньем Украины в ЕС. По сути, голландцы не поверили в демократическое лицо современной Украины, о котором постоянно заявляли пропагандисты. И поставили жирную точку во всей этой пляске вокруг Украины, которую устроили Меркель, Олланд и их сторонники в ЕС. Вся их политика оказалась провальной. Но сегодня это не только удар по политике ЕС. Это удар и по США. Руководство ЕС послушно шло в фарватере американской политики, которая навязывала Украину с прогнившим режимом, с вороватым правительством, с карательными батальонами, выполнявшими роль правосудия, с подавлением всех, кто пытался противостоять полицейскому режиму. 

По сути, это второй удар после "Панамгейта". С помощью "Панамгейта" американцы пытались бросить тень на российское руководство. Оказалось, полный пшик. Нет ничего, что уличало бы Владимира Путина в том, что он связан с офшорами. Зато выплыла целая вереница западных политиков, которые вольготно там себя чувствовали. А ведь прекрасно известно, что кампания была проплачена Соросом, что Сорос согласовал свои инициативы с Обамой в большой надежде на то, что с помощью выкраденных архивов из юридической компании Mossack Fonseca удастся нанести удар по России. Ничего не получилось.

И американцы, и европейцы, оказываются в очень неприятной ситуации. Политика на Украине провалилась, Украина фактически сегодня переживает состояние политического, экономического дефолта. Это больная страна, которую без участия России не вылечить. И вопреки их желаниям, нужно возвращаться к диалогу с Россией, садиться за стол переговоров и пытаться найти общее. По-моему, то, что произошло в махонькой тихой спокойной Голландии, взрывает нынешнюю парадигму международных геополитических интересов. 

Хорошо известно, что в северных странах навязчивое давление, попытки протащить решение любой ценой, в нашем случае — доказать, что Украина чуть ли не светоч демократии, — не работают. Недавно ещё был скандал с украденными у голландских художников картинами, в котором оказалось замешано высшее руководство Украины. 

Голландцы увидели хамское, варварское, циничное лицо украинской власти, ведущей гражданскую войну в стране. Надо отдать должное: демократические традиции сыграли здесь свою роль, голландцы зафиксировали резкий контраст между тем, что говорила власть, и тем, что они видели воочию.