Газета Завтра 16 (1220 2017)

В инфраструктурную основу ЭПШП, всё чаще называемого в России Новым Шёлковым путём, входит также крупномасштабный проект строительства трансконтинентального скоростного шоссе "Западный Китай — Западная Европа". Оно пройдёт от того же Ляньюньгана до Санкт-Петербурга. Этот проект, начатый ещё до 2013 года, реализован лишь частично. По территории Китая проложено современное скоростное шоссе, по которому мне недавно довелось "с ветерком" проехать более тысячи километров от Ланьчжоу до Алашанькоу. Далее шоссе проходит по Казахстану вплоть до границы с Россией в районе Оренбурга. Существуют разные оценки готовности казахстанского отрезка, но российский не проложен даже на бумаге.

Несколько лет обсуждался проект строительства скоростной пассажирской линии Москва-Казань с последующим продлением до Екатеринбурга и чуть ли не до Пекина. Однако никаких реальных результатов этот проект не принёс, став только источником разочарования и взаимных претензий двух сторон. Во время встречи в Сочи в 2014 году Путин и Си Цзиньпин обсуждали участие Китая в модернизации Транссиба и БАМа, однако вскоре эта тема перестала даже упоминаться.

Таким образом, со времени выдвижения инициативы "Один пояс и один путь" осенью 2013 года для российско-китайского транспортного взаимодействия в Евразии по существу ничего не изменилось. Россия как получала, так и получает отчисления за транзит по двум "континентальным мостам", один из которых недавно отметил своё столетие, а второй — четвертьвековой юбилей. Возможная и желательная синергия созидательных порывов двух стратегических партнёров в самом крупном инфраструктурном проекте ХХI века пока так и не произошла. Появились только красивые на первый взгляд идеи и длинные списки мелких и средних проектов преимущественно регионального масштаба. Упущено много возможностей, которые умело реализуют не только наши дальние соседи — Пакистан, Иран, государства Африки и Персидского залива, но и страны-члены ЕАЭС — Казахстан и Белоруссия.

Стратегическому партнёрству недостает тактического

Закономерен вопрос: в чём тут дело? Ведь на уровне мировой стратегии Москва и Пекин действительно наладили реальное партнёрство по важнейшим проблемам безопасности, которое подчас напоминает военно-политический союз. Но вот с "тактикой" проблемы налицо, причём не только на Новом Шёлковом пути. Что бы ни говорилось о проблемах с обменным курсом рубль/юань или о роли западных санкций, товарооборот прошлого года, не дотянувший до 70 миллиардов долларов, — свидетельство отсутствия между партнёрами "стыковочных механизмов", симптом серьёзных коренных проблем во взаимодействии двух огромных сопредельных держав, двух крупных экономических систем,

Эти проблемы начинаются на стратегическом уровне. У Китая есть выдвинутый в 2012 году долгосрочный план "Китайская мечта", призванный к 2049 году превратить Поднебесную в одну из ведущих держав мира. С учётом выступлений председателя Си Цзиньпина на "Большой двадцатке" в прошлом году в Ханчжоу и в Давосе нынешней зимой речь может идти и о намерении превратиться в глобального лидера вместо впадающих в стагнацию США. Инициатива "Один пояс и один путь" является составной частью этого плана. При этом ЭПШП — его сухопутная часть, "пояс", которую дополняет Морской Шёлковый путь XXI века. Кроме того, в Китае сохраняется система пятилетних планов — сейчас реализуется 13-й пятилетний план. У России за все послесоветские годы ни долгосрочной, ни даже среднесрочной стратегии так и не появилось. Не удивительно, что в Москве не могут объяснить Пекину, чего же мы хотим от двустороннего экономического сотрудничества.

Наше стратегическое партнёрство удалось потому, что совпали национальные интересы в области безопасности. Наше экономическое партнёрство не удаётся потому, что ни та, ни другая сторона не предлагает проекты, отвечающие национальным интересам обеих держав. Проект "Москва—Казань" был задуман в первую очередь для транспортного обеспечения футбольного чемпионата 2018 года. Китаю это мероприятие безразлично, а перспективы отдачи капиталовложений от пассажиропотока по завершении праздника спорта неясны. Даже в самом Китае с его колоссальным населением и растущими потоками пассажиров только две линии скоростных дорог вышли на прибыль, остальные по-прежнему дотируются. Возить воздух из Москвы в Казань или, тем более, во Владивосток или Пекин — это не по-китайски.