Газета Завтра 18 (1222 2017)

Отсюда Лукашенко делает вывод: надо сократить срок обучения и теснее связать учёбу с производством. "Если мы за три года можем подготовить специалиста, то давайте готовить за три года и доучивать четвёртый на производстве, пусть он там проходит специализацию. Надо вернуться ещё раз к этому вопросу. Учёба и производство. Два часа в аудитории, потом поехали в поле, к станку — два или три часа там, интереснее будет учиться".

И это очень правильно! Только президент неправильно назвал это образование высшим. То, о чём он говорит, — это типичная подготовка техника. И их, техников, надо готовить во множестве. На базе восьми классов, в течение трёх-четырёх лет. Когда-то давно на нашей общей с Лукашенко Родине — в Советском Союзе — именно так и обстояло дело. Для большинства производимых в обществе работ именно и требуется среднее специальное образование, где минимум теории, а максимум практики на производстве. Высшее образование нацелено на производство новых знаний, на решение задач, которые пока не имеют стандартного решения. А выполнение работ по известным алгоритмам — это квалификация техника. Мой отец, окончивший вуз в 1950-м году, рассказывал: им говорили на занятиях по предмету "организация производства", что при правильной постановке дела на предприятии на одного инженера должно приходиться три техника. В тот момент, когда он это рассказывал (на рубеже 70-х и 80-х) соотношение уже стало обратным. Инженеры занимались тривиальными работами, техников становилось всё меньше, потому техническая отсталость резво нарастала. Я видела много передовых западных предприятий, где единицы инженеров.

Лукашенко правильно ощущает проблему, но не дерзает покуситься на "святое" — всеобщее высшее образование. Если у него хватит внимания к образованию и политической воли, он непременно примет единственно-верное решение: социальной нормой должно стать среднее специальное образование. А высшее — лучше меньше, да лучше. И не только в Белоруссии.

Тайна династии

Тайна династии

Александр Качанов

4 мая 2017 0

о старце Феодоре Козьмиче, бывшем самодержце всероссийском

Как известно, в этом году исполняется столетие свержения монархии в России. Но есть ещё одно событие, связанное с тайной павшей романовской династии, которое отмечает в этом году свой (хотя и не совсем круглый) 105-летний юбилей. В 1912 году на свет появился документ, в котором были собраны убедительные доказательства факта и причин действительного ухода с престола императора Александра I.

Есть такая расхожая шутка: "Широко известный в узких кругах". Она вполне применима и к данному документу. Он известен многим историкам, а вот широкая общественность о нём ничего не знает, хотя об уходе с престола "царя-мистика" написано огромное количество книг и статей. И связано это, на мой взгляд, с тем, что уж больно убедительны доказательства причин ухода императора, приводимые в нём…

ПОСЛАНИЕ БАРОНА

Николай Николаевич Врангель (1880-1915) — младший брат знаменитого руководителя Белой армии, так называемого "чёрного барона" — Петра Николаевича, явно не похожий на него ни характером, ни здоровьем. В детстве был настолько болезненным ребенком, что смог получить только домашнее образование. Увлёкся разными видами искусств, особенно портретной миниатюрой. Сотрудничал со многими историческими журналами. С 1906 года служил в императорском Эрмитаже, где занимался организацией художественных выставок. Одну из них он организовал в содружестве с великим князем Николаем Михайловичем, который, как известно, был историком и, между прочим, автором фундаментального трёхтомного труда "Историческое исследование эпохи Александра I". С ним у Николая Врангеля до конца его жизни сложились дружеские и, как далее увидим, сугубо доверительные отношения. Умер барон на фронте под Варшавой, находясь в должности уполномоченного Красного Креста.

Так в чём же заключалась "Правда о Феодоре Козьмиче", взволнованно написанная Николаем Врангелем 5 сентября 1912 года? В тот день он встретился с управляющим конторой двора великого князя Николая Николаевича полковником Игнатием Балинским.

Отец Балинского Иван Михайлович (1827-1902) был главным врачом клиники баронета Виллие и жил вместе с семьёй на территории больницы. В начале 1870-х годов он получил письмо от министра императорского двора графа Адлерберга, в котором уведомлялся о том, что по решению императора Александра II в клинику назначается швейцаром бывший солдат Петропавловской крепости Егор Лаврентьев. Со временем этот отставной солдат сблизился с семьей Балинского, особенно привязался к брату рассказчика Андрею и был назначен к нему дядькою. В 1890-х годах, уже глубоким стариком, Лаврентьев тяжело заболел и, чувствуя приближение смерти, поведал Андрею следующую историю.