Газета Завтра 266 (1 1999)

Так что любые финансовые рекомендации, откуда бы те ни исходили, стоит рассматривать не по намерениям и декларациям авторов, а по реальной совокупности их последствий, что в римской юриспруденции выражается чеканной формулой “Qui prodest?”, “Кому выгодно?”

Тем не менее крах российских “реформ”, загнавших в мировое подполье великую страну и ее историю, очевиден для всех, кто не боится признавать реальность. Поэтому широкая дискуссия по вопросам экономики с привлечением самых нестандартных точек зрения вполне назрела.

Что же касается предложений авторов данного открытого письма, то попытка внедрить в современную экономику аналоги средневековых брактеатов (денежных знаков с ограниченным сроком хождения) будет сопровождаться бегством от них со стороны любых правовых субъектов, имеющих доступ к мировой финансовой системе, что предполагает, как минимум, создание закрытой модели экономи- ки и полного госконтроля над ней.

Необходимые внешние связи при подобной модели, как правило, осуществляются через наиболее близкую и сильную экономическую систему, получающую хороший “допинг” на посреднической монополии. Вывод отсюда, если не очевиден, то весьма вероятен. Вопрос лишь в том, есть ли у России другие варианты развития. Как в 1921 году, накануне НЭПа.

Для автомобилей opel corsa сервис 2 и продажа оригинальных запчастей в Петербурге.

Валентин РАСПУТИН СКОЛЬКО БУДЕТ ЛЕТ В XXI ВЕКЕ

ВСЕ БЛИЖЕ ПЕРЕХОД в очередной век и очередное тысячелетие, все ближе какое-то мистическое окончание одной книги бытия и начало новой. Это совпадение сотенного и тысячного порядков летосчисления — событие не из рядовых, поневоле приходят мысли об особом избранничестве людей, которым оно выпадет. Всего только один шаг из века в век — это шаг через высокий порог, он тоже выпадает далеко не каждому из живущих, но шаг из тысячелетия в тысячелетие — это восхождение на перевал выше земных высот, взгляд в открывшуюся на миг вечность, отблеск каждого из нас под небесным лучом, высвечивающий спасшихся и неспасшихся, возвещение о каждом при свершающемся при этом пересчете, таинственный обряд посвящения в цели, во имя которых свершалась вся предыдущая история человеческого рода. Наши чувства, наша психика еще не готовы к “образу” этого события, впереди годы, но чем ближе к нему, тем сильнее охватывает тревога: кто мы? что мы? с чем являемся на “юбилей”? кого там будут чествовать и кого судить? каково наше будущее?

Оснований для беспокойства более чем достаточно. Никто из ученых-футурологов не берется заглядывать в глубины третьего тысячелетия в надежде увидеть там человека в его теперешнем облике. Мало того: и в конец XXI века мы боимся заглянуть — там мрак, непохожесть и неподобие, иная планета и иные земляне. Изменения ныне совершаются столь стремительно и энергия этих изменений вобрала такую массу, что аналогии с прошлым, к которым все еще продолжают прибегать в утешительных прогнозах, как правило, не годятся, а надежды на благополучные перемены в будущем сравнимы с расчетом на искусство каскадеров, которым в последний момент удастся выброситься из обрушивающейся лавины, опередить ее падение и подставить спасительное плечо.