Газета Завтра 267 (2 1999)

Китайским руководством одобрен план сооружения на Великой Китайской стене своеобразных часов, измеряющих не минуты, но столетия.

Женщинами Южной Америки организовано Общество зачатия детей в праздничную ночь.

Всемирный совет церквей выступил с предложением главам мировых конфессий встретить 2000 год на "общей территории" — в Иерусалиме.

Запуск трех искусственных лун и организация Всемирного пения оды “К радости" — это лишь малая часть предлагаемых сценариев.

“При помощи чисел, — говорил Шпенглер, — человек заклинает окружающий мир”. Но эмоциональная нагрузка предстоящей даты столь велика, что ее саму впору заклинать, замазывать ее значение. Может быть, именно в этих целях и затевается описанная выше вакханалия. Вообще жить в контексте больших чисел как-то неуютно. Что-то непоправимо чужое и холодное мерещится в этой двойке с нулями.

Недаром психологи говорят о "Синдроме 2000". С наступлением 2000 года треть населения земного шара если не сойдет с ума, то во всяком случае испытает некоторый психологический шок.

Наивная вера иных в идеи прогресса заставляла воспринимать двухтысячный в виде горного перевала, за которым можно узреть если не благоуханную Темпийскую долину счастья, то во всяком случае удивительное и мощное развитие цивилизации во всех ее аспектах (здесь потрудились избыточные в своем утопизме писатели-фантасты). Впрочем, пессимистические, мрачные и ярко выраженные эсхатологические "привязки" к 2000 году — это другая сторона все той же медали. Значительная часть ныне живущих людей явно или подсознательно ждет в 2000 году светопреставления, с подозрением приглядываясь к муниципальным приготовлениям новогоднего фейерверка...

Специалисты-компьютерщики, озабоченные пресловутой "Проблемой 2000" ("проблема" упирается в невозможность большинства компьютеров освоить новую дату), предрекают электронный хаос и, как следствие, крах мировой банковской системы, самопроизвольные пуски баллистических ракет и отказ систем управления предприятиями. Интеллектуалы при слове "2000" вспоминают о дефиците земных ресурсов (в первую очередь пресной воды) и безрадостной перспективе, связанной с перенаселенностью планеты (сценарий, по которому Земля превратится в огромный крысятник, где, пожирая друг друга, станут копошиться десять миллиардов особей человеческой популяции).

Интерес людей к 2000 году связан с естественным желанием искать и находить в на своем пути некие знаки, способные придать хоть какое-то направление неуклонному движению в область неизвестного. Но вся проблема как раз и заключается в том, что 2000 год не принесет ничего, кроме еще большей неизвестности. В этом смысле психико-биологический эквивалент "Проблемы 2000" затмевает прогнозируемое в следующем году повальное компьютерное бешенство.

Но самое странное и поразительное, что грядущая круглая дата, по всей вероятности, не является 2000 годом со дня рождения Христа. Восточно-римская и древнерусская традиция относят Рождество Христово к 5500 году с сотворения мира, что соответствует 7 году до нашей эры. Правильность этого положения косвенно подтверждается выкладками Кеплера, рассчитавшего, что в этот год в декабре произошло близкое схождение Юпитера и Сатурна и в результате в вечернем небе явилась Вифлеемская звезда... Таким образом, 2000 год с Рождества Христова, возможно, уже наступил (в 1992 году!), и все мы уже несколько лет, не задумываясь над этим фактом, живем себе в новом веке и новом тысячелетии.

Во всяком случае, "не календарный", а настоящий ХХ век в России завершился с исчезновением СССР, и то, что началось потом, быть может, как нельзя лучше характеризует стиль и дух нового века. Шаттл, компьютер, таблетки "экстази", глобализация, унисекс — все это лишь смешные декорации, прикрывающие брутальный облик начала нового тысячелетия.

Размывание границ, выплески дремавших в колыбели цивилизации автохтонных этнических энергий, рыхление и деградация остаточных квазинациональных государств, наравне с формированием новых сверхгибких, незаметных для общества властных структур, — это стало реальностью уже сегодня. Россия, похоже, уже начала испытывать на себе бремя XXI века.

А мы, ныне живущие в ней люди, навсегда останемся детьми века ХХ. Будем тосковать и страдать, как жертвы неутоленной любви.

Россия входит в новое тысячелетие голой. Ей, похоже, уже нечего терять и пока что нечего хотеть. Мы успели устать от вида и образа нашего будущего, а наше прошлое навсегда оставило нас. Век прошел, как сон пустой (слово “век” в старославянском языке обозначает временной отрезок в 1000 лет)...

Дорожки ночных московских бульваров, растопленные неожиданно случившейся в середине зимы оттепелью, таинственно сочатся и хлюпают.