Газета Завтра 289 (24 1999)

На боевом счету батареи Павловича один самолет и пять крылатых ракет, из них три "томагавка" — самого грозного натовского оружия. По словам Радомира, сбивать их несложно. Главное получить вовремя информацию об их подлете и направлении. Сам же "томагавк" — пятиметровая чушка, которая с дозвуковой скоростью летит по заданному маршруту… На вопрос, кто обнаруживает и предупреждает батарею о воздушных целях, Павлович уклончиво отвечает, что это не проблема… В Белграде много говорят о том, что большую помощь оказывают радиолюбители, коих в Сербии огромное количество. С началом налета все включают связь и наблюдают за небом, сообщая в эфир о каждом замеченном самолете или ракете и направлении их движения. История вполне правдоподобна, учитывая сербскую изобретательность и организованность. Но все же явно не достаточная для объяснения подобной эффективности.

Впрочем, тактика действий ПВО также поражает изобретательностью. В первые дни натовцы охотились за радиолокационными станциями сербов, стремясь "ослепить" сербское ПВО. На самолетах НАТО противорадиолокационные ракеты "харм" вообще запускаются сами, без команды пилота. Но сербы стали включать станции через "зеркала", установленные в нескольких сотнях от самой станции щиты, обтянутые металлической фольгой, от которой луч РЛС отражается в небо. С тех пор натовцы лишь бессмысленно дырявили "зеркала", записывая на свой счет "уничтоженные сербские РЛС". Учитывая высокую насыщенность натовских самолетов средствами борьбы с РЛС объектами, ПВО почти полностью перешло на работу в "пассивном" режиме. Пассивный режим — это работа по источникам самого самолета: теплу, излучению, металлу. В этом случае самолет до самого попадания ракеты обычно не знает об атаке. Но для обнаружения маловысотного — до ста метров "томагавка" — этого явно недостаточно…

В паре километров отсюда расположена батарея капитана Вангела Милковского. Она известна тем, что недавно сбила натовский вертолет. Меня обещают познакомить с "дедом" — наводчиком "Праги" — Радо Стекичем, который его обнаружил и сбил… Но только утром. Так как скоро может начаться налет на Белград.

А пока командир рассчета одной из "Стрел", приданных батарее, Саша Гочманац рассказывает, как ими был сбит "натоавион":

"Био сам надежурству. Са мном у смени возач (водитель) Зоран Екич. Су перви уочили (первые увидели) жуту тачку на небу. У два сата после поночи (в два часа ночи) — Визулио сам е уочио, цеьао и лонсирао ракету (подготавливаю и пускаю ракету) Детонация. Ускоро подтвержено да е авион погочен (пришло потверждение что самолет сбит)".

Тревога!

Расчеты тотчас разбегаются по установкам. Кустарники оживают, шевелятся, задирая оплетенные ветками стволы в небо. Пришла информация о взлете натовских самолетов с авиабаз.

Тело привычно облачалось в высотный компенсирующий костюм. На голову опустился и щелкнул в зажимах гермошлем. Ступни и лодыжки плотно обхватили тубусы ботинок. Он встал и тяжело, как средневековый рыцарь, зашагал к выходу. На улице после прохладного кондиционированного воздуха зала высотного снаряжения горячим упругим жаром ударил в лицо средиземноморский ветер. На стоянке, недалеко от входа, замер его "сражающийся сокол" F-16. Там его уже ждал техник. Прямо в лицо щерился широкий зев воздухозаборника, и ему на миг показалось, что самолет похож на какое-то чудовище, готовое проглотить его. Под плоскостями на пилонах подвески висели в замках тяжелые чушки самонаводящихся бомб, напоминающие огромные шприцы. С куцых "игл" — блоков наведения механики — торопливо и быстро снимали флажки предохранительных чек. По высокой стремянке он поднялся в кабину и опустился в кресло, сразу заполнив собой все пространство. Теперь он напоминал личинку, погребенную внутри огромного кокона из стали, пластика, дюрали и графитной ткани. Личинку, ставшую мозгом самой совершенной машины смерти, — боевого сверхзвукового бомбардировщика…