Газета Завтра 309 (44 1999)

А в это время раскольничья "Зарубежная Церковь" (проклявшая митр. Сергия за "пособничество красным"), пользуясь безусловной поддержкой гитлеровской администрации открывала приход за приходом (в том числе и на оккупированых территориях) и горячо молилась за победу немецкого оружия над "дикими большевистскими ордами" (кстати, не следует забывать, что столь модные сегодня причитания о "царственных мученниках" и "нераскаявшихся коммунистах" имеют стопроцентно "зарубежническое" происхождение)...

15 мая 1944 года Патриарх Сергий отошел ко Господу. В письме на имя Иосифа Виссарионовича Сталина его достойный приеемник митр. Алексий (Симанский) в частности, писал: "В предстоящей мне деятельности я буду неизменно и неуклонно руководствоваться теми принципами, которыми отмечена была церковная деятельность почившего Патриарха: следование канонам и установлениям церковным, с одной стороны, и неизменная верность Родине и возглавляемому Вами Правительству нашему — с другой (выделено мной - В.Г. )”.

Симфония состоялась...

Высококачественные лампы настольные, торшеры по 5 низким ценам.

Александр Дугин ТОНКИЙ ХЛАД РЕВОЛЮЦИИ

РЕВОЛЮЦИЮ УБИЛИ ДВАЖДЫ. Те, кто бездумно в течение десятилетий нарочито и чрезмерно повторяли это слово (попробуйте повторить слово "любовь" бессчетное количество раз — скоро оно обессмыслится — любовь... любовь... любовь... бовлю... бовлю... бовлю...), и те, кто принялись насмехаться и глумиться над этим затертым понятием, мифом, событием, от вчерашних неискренних славословий перейдя к неумным ниспроверженьям. Революция — это не обессмысленное "все", но и не вызывающие презрительное негодование "ничто", "переворот", "бунт", "заговор". Революция — это уникальный момент в бытии, когда свершается невозможное, когда небывалое становится повсеместным, когда вещи открывают свои неизвестные, не предполагаемые доселе лики, когда фонтан бытия бьет из-под скорлуп обыденного, унося к чертям унылые лабиринты норм. Революция может быть, но может и не быть, она не предписана, не заказана, не предусмотрена. Неожиданно из неучтенных углов открывается искажающий пространство горизонт... Не благо, не вред, по ту сторону этики, скорее в пассионарном зле, чем в спокойном упорядочивающем добре, взвивается ниоткуда пламя Революции. Потом оно остывает, превращается в камень, потом камень едят ветра и мыши, потом от Революции остается жалкий плевок не находящей точки опоры, расплывчатой, неверной памяти.

Мы не празднуем сегодня очередную годовщину Великой Октябрьской Социалистической Революции. Мы не знаем, что праздновать, зачем и даже когда. Злодеяние? Шаг вперед? Обрыв в варварство? Продразверстки? Иудейский террор? Антисемитский бунт? Еретическая секта? Архаика? Западный модернизм? Безбожие? Мистика? Разрушение Государственности? Создание новой Империи?

Так что же мы отмечаем, на самом деле? За что пьем? Кого поминаем? Кого проклинаем? Кто за что... Кто кого...