Газета Завтра 312 (47 1999)

К концу 80-х я был уже на партийной работе: сперва Мариуполь, потом Донецк, второй секретарь обкома. Горбачев раскручивал "перестройку", партию поливали кто как хотел, а я счел это несправедливым и выступил против огульного шельмования нашей истории. Август 91-го все прояснил, партию запретили, "То, что они вытворяли с душой и умом народа, напоминало как 96-й в России, так и 41-42-й в оккупированной фашистами Украине..." нас разогнали, попытки протестовать назывались "пособничеством ГКЧП", чем я вполне горжусь. Устроился в "Укруглемаш", горное дело помнил, но этого дела там уже как бы и не было. Все на глазах разваливалось, растаскивалось, хирело и погибало. Как будто враг пришел к нам опять... Бить врага надлежит на фронте, но фронта и армии не было — значит, их следовало создавать! Незаметно, но кропотливо, от низовых ячеек, восстанавливали парторганизации, образовали группу по подготовке съезда на Украине, в 94-м его провели, и я был избран первым секретарем ЦК. Тогда же стал депутатом Верховной Рады, возглавил в ней фракцию коммунистов. Это был уже совсем иной уровень работы, иное ее содержание, иные условия... Прежним осталось главное — желание вести бой за правду и справедливость. Мое подспорье — единомышленники и друзья, а главная опора во всем — Светлана и дети. Жену мне когда-то в буквальном смысле слова послало Провидение (она, дочь военного, родилась в Бухте Провидения на Чукотке, а встретились мы в Донецке), один сын работает, второй еще учится, внук пока ходит под стол пешком... У них должна быть достойная человека жизнь — и я буду делать для этого все, что смогу и что должен делать.

Симоненко рассказывает спокойно и обстоятельно — так говорит любой человек, убежденный в истинности пути, который он выбрал для себя в жизни. Но на какой-то фразе, словно привычно отстаивая свою убежденность перед невидимым сейчас оппонентом, он жестко рубит ладонью воздух, четко прочерчивает в блокноте какую-то цифру, слово, черту — будто исходные доказательства очень трудной, но важной теоремы. Это закономерно: приверженец точных наук, он и работу с людьми — общественную, партийную, депутатскую — никогда не строил на болтовне, а уж все последние годы особенно страстно подводит общественное сознание к своей правоте, доказывая на фактах, в какую пропасть катится Украина, простодушно поверившая "реформаторам". И сколько уже он людей сумел переубедить — миллионы! Живое тому подтверждение — даже эти итоги выборов, с какой бы нечистоплотностью ни провели их власть предержащие...

— Как же все это было, Петр Николаевич? Как относиться к украинским выборам, насколько достоин доверия объявленный результат?

— Думаю, воспринимать итоги следует так же, как и саму предвыборную кампанию, как и весь ход голосования в целом. Кучма, как известно, вышел вперед, но дорогу ему проложили, по сути, теми же средствами, что и три с половиной года назад в России для Ельцина. По-моему, даже у нас переплюнули — шантаж, клевета по адресу конкурентов, прямой обман избирателей пустыми обещаниями, насилие над личностью путем тотального запугивания с телеэкранов, по радио и в газетах были беспрецедентны. И в этом смысле нет неожиданности: у неправедной власти — неправедна и "победа" на выборах. Не я, Симоненко, тут проиграл: в поражение и унижение снова ввергнута Украина. Страх — вот что поставил режим во главу угла, влияя своей пропагандой и агитацией на совесть и на сознание человека. Все, что происходило у нас при Советской власти, преподносилось только как абсолютное зло, как политика уничтожения человека и государства, как жуткая, со звериным обличьем реальность, единственным борцом с которой и выступает спаситель страны и благодетель всей нации Кучма...