Газета Завтра 329 (12 2000)

Сотворенная режимом Ельцина олигархическая номенклатура способна сохраниться, если, во-первых, она освободится от наиболее одиозных фигур, а во-вторых, расправится с самыми непримиримыми и последовательными противниками режима. Нам неведомо: планируется ли в Кремле пинок Чубайсу, Березовскому и прочим тузам эпохи криминального накопления капитала. Но мы точно знаем: охота на тех, кто особо неугоден ельцинской номенклатуре, уже началась. Первым, кого решено было изгнать из политики, стал Сергей Бабурин — заместитель председателя Госдумы второго созыва. Почему именно он?

Бабурин родился в 59-м в Семипалатинске в семье учителя и врача. Детство и юность его прошли в городе Тара на севере Омской области, оттуда он приехал в Омск поступать в университет. С блеском его закончил и был избран секретарем комитета ВЛКСМ. Но от комсомольской карьеры отказался. Добровольно ушел в армию. Шла война в Афганистане, и Бабурин оказался там — служил в боевой части, получил две медали. Он не робел на афганских военных фронтах и ни разу потом не дрогнул в российских политических битвах.

Перестройка застала его в должности доцента Омского университета. Бабурин жил с родителями на окраине города и на работу ездил полтора часа с двумя пересадками. Его семья, как и любая другая, стояла в очередях и не надеялась, что завтра стиральный порошок снова будет в продаже. У Бабурина не было оснований любить власть партноменклатуры и, стало быть, дружить с Омским обкомом. И поэтому в мае 90-го он в числе только что избранных народных депутатов РСФСР из провинции, не ладивших с партбюрократией, получил приглашение на съезд движения "Демократическая Россия".

Депутат из Омска Бабурин не знал секретов столичной политической кухни и не мог видеть в играх "Дем.России" ни намерений сокрушить СССР, ни планов распродажи огромной собственности советской империи. Но он обладал инстинктом русского государственника-патриота и не ринулся в распахнутые объятия демократов. Его роман с ними завершился на стадии знакомства.

Весной 90-го Бабурин был лишь одним из тысячи с лишним народных депутатов РСФСР. Летом 91-го он стал главным претендентом на второй по значению пост в республике — пост председателя Верховного Совета, который только что оставил избранный президентом Ельцин. Сам Ельцин, все вожди демократов в председателях ВС хотели видеть Руслана Хасбулатова. Но Бабурин опередил его в двух турах голосования, хотя и не набрал квалифицированного большинства. Его, пусть и относительный, но успех был предопределен не политической одежкой, а достоинствами личности. Голосуя за Бабурина, съезд депутатов голосовал за молодого энергичного человека, который выделялся своим характером, умом, интуицией и был настроен на разумное обновление страны.

После августовских событий 91-го волна демократического угара накрыла депутатский съезд и Хасбулатов взял вверх. Бабурин остался рядовым членом Верховного Совета, но из центра политической жизни не исчез. Его фамилия звучала в эфире и мелькала на газетных полосах не только благодаря прямой трансляции со съездов народных депутатов. Бабурин сорвал переговоры о передаче Японии Южных Курил и помогал замирению осетино-ингушской войны, он сделал все, что мог, для прекращения агрессии Молдовы против Приднестровья. Без его участия не обходилась ни одна массовая акция протеста против политики Ельцина.

После августа 91-го Бабурин не поступился ни единым принципом, никоим образом не прогнулся перед столпами ельцинского режима и не упустил ни одного случая нанести им удар. Поэтому в октябре 93-го, при штурме Дома Советов, спецслужбы получили приказ не брать Бабурина живым. Его действительно поставили к стенке. Но ему повезло. Рядом оказались два свидетеля — журналисты с телекамерами...

В роли депутата Госдумы Бабурин вел себя точно так же, как и в роли члена Верховного Совета. Его бескомпромиссность вызывала ярость ельцинской номенклатуры. Но раздражала она и значительную часть думской оппозиции, которая утратила веру в победу над режимом Ельцина и не прочь была в него встроиться. В результате на исходе 99-го появился приказ о политическом расстреле Бабурина. На последних выборах в Госдуму в родном Омске он оказался под огнем сразу двух команд: команды кандидата от олигарха Абрамовича — местного водочника Веретено, и команды кандидата из думской оппозиции — коммуниста Кравца. Весь омский комагитпроп бил только по Бабурину, не трогая ставленника Абрамовича. А все деньги олигарха также работали только против Бабурина и не трогали Кравца. Избирателей Омска удалось околпачить — большинство их голосов досталось Веретено. И сейчас, когда Бабурин баллотируется в Госдуму в Подмосковье, по нему снова бьют все те, кто нынешний режим устраивает. Им нужны депутаты, которые закроют глаза на все преступления последнего десятилетия и с которыми можно сторговаться по любому вопросу. А кому нужен непримиримый Бабурин?