Газета Завтра 33 (1030 2013)

Наибольшее возмущение и критику (безусловно, справедливую) в научной среде вызвала инициатива о создании "Агентства научных институтов РАН" - этакого особого федерального органа исполнительной власти, который будет призван взять на себя все функции по распределению бюджетных средств институтов и по управлению их имуществом. Академики совершенно обоснованно опасаются, что это может поставить их в абсолютную зависимость от чиновников и значительно затормозит научные исследования. Но при этом сегодня почему-то все забывают, что всегда, даже в советское время, контроль за использованием имущества РАН осуществляло государство. И только несколько лет тому назад по инициативе правительства РФ его в большей степени передали непосредственно Российской академии наук. Сейчас же предлагается не просто вернуться к прошлому, но сломать и ту систему управления институтами, которая существовала до сих пор. Взамен же при этом, по словам Калинушкина, ничего не предлагается. Лишь утверждается, что в министерстве существуют некие рабочие группы, разрабатывающие новую систему управления. Но ученым пока об этой работе ничего не известно.

Сотрудники РАН совершенно резонно опасаются того, что после проведения реформы произойдет массовое сокращение (примерно на 30-50%), совершенно бездумно будут объединяться институты, сломается вся система трудовых отношений. Но самое ужасное, что практически ничего не говорится о том, кто и как будет управлять институтами. Академия наук - это не только Президиум, это даже не полторы тысячи академиков и член-корреспондентов. Это сто тысяч сотрудников РАН, четыреста пятьдесят научно-исследовательских институтов и сто сорок организаций научного обслуживания и социальной сферы. И что будет со всем этим гигантским научно-хозяйственным комплексом никому не ясно. А на дворе между тем уже август месяц.

Если планируемая реформа начнет претворяться в жизнь, бюрократия увеличится в разы. Это уже понятно всем кроме, наверное, чиновников. Хотя им-то, может быть, именно это и нужно.

По словам председателя Уральского отделения РАН академика В.Н.Чарушина, сегодня происходит попытка разрушения единой организации под названием Российская академия наук. В свое время региональные отделения РАН создавались на местах, чтобы быть ближе к их насущным задачам и оперативно их решать. Например, Уральское отделение на сегодняшний день имеет 35 соглашений с крупными предприятиями Урала, среди которых атомный центр и ядерный центры. А теперь представьте, что как только отделение теряет юридический статус, все эти связи, создаваемые десятилетиями, в один миг теряются. Катастрофа? Безусловно! Именно поэтому региональные отделения выступают за поправку к законопроекту, которая позволит сохранить им самостоятельный юридический статус и статус главного распорядителя бюджетных средств.

Академия наук сильна своими традициями, которые смогла пронести через столетия. И одна из них - демократичность. Выборность всех руководителей от заведующего лабораторией президента РАН происходит тайным голосованием. И академики сегодня решительно выступают за сохранение демократических начал. Чиновники всех рангов уверяют ученых, что если директоров будут назначать, то ситуация только улучшится. Но в РАН в этом сильно сомневаются. Достаточно посмотреть, что происходит с федеральными университетами, где ректоров и деканов уже стали назначать. По мнению ученого сообщества, это в значительной мере ухудшило не только управление, но и научную жизнь.

Научная среда не может развиваться в условиях диктата. Ученого невозможно заставить совершить открытие. Это просто смешно! Он должен существовать и творить в творческой среде.

Директор Физического института академии наук, вице-президент РАН Г.А.Месяц уверен, что одним из чудовищных последствий предлагаемой реформы будет развал науки между Уралом и Дальним Востоком. Создание трех отделений РАН в советское время являлось настоящим завоеванием. И разрушить сегодня все это будет самым настоящим преступлением перед человечеством. Привилегии, которые давались людям в связи с удаленностью, теряются. И, как следствие, у ученых пропадет желание работать там. В этом случае мы безвозвратно потеряем огромное количество перспективных ученых, поскольку многие уедут за границу, где им и сегодня предлагают превосходные условия для работы. Правда, пока они выбирают трудиться на благо страны. Но если родная страна выбросит их за борт, они вынуждены будут уехать.

А молоденькие менеджеры-чиновники между тем в своем непонятном рвении заменяют понятие "эффективность работы института" на "результативность". Игра слов? Не только. Это совершенно разные понятия. Наши чиновники собираются сравнивать работу российских ученых с работой западных. Но они, наверное, не знают, что на финансирование одного нашего ученого выделяется примерно 30 - 40 тысяч долларов в год, а за рубежом триста - четыреста тысяч. О каком в этом случае сравнении может идти речь?