Газета Завтра 33 (1030 2013)

А сейчас Церковь стала препятствием для Революции. Согласившись в свое время с разрушением государственности (сначала в феврале 1917, потом в августе 1991), она не могла пойти на нарушение основ своего учения, прежде всего в области антропологии. А поскольку сегодня именно "трансгендерная" идеология поставлена Революцией во главу угла (когда-то, еще в конце восьмидесятых, автор этих строк в статье "Погибельные тропы и последние пути России" называл Революцию "рассотворением мира"), Революция говорит "ату". На очереди "реформация" - в интересах Революции. С одной стороны. С другой - антицерковная демагогия и открытая ненависть.

В отличие от старообрядцев XIX века, православные второй половины века двадцатого не желали, как те "от никониян", "терпеть от коммунистов всякое гонение" и "согласились" с теми, кто "готовил и готовит путь антихристу"

"Так зачем я дворницкой лопатой/ Торил путь неведомо кому?" - спрашивает честный "интеллигент-семидесятник" Юрий Кублановский.

Cейчас это уже вполне "ведомо".

По дороге домой

Николай Чеботарев

15 августа 2013 0

Общество

Записки писателя

Автобус "Касимов-Рязань" почти пуст. Насчитываю девять человек, спрашиваю водителя о причинах малого количества пассажиров и сажусь на первое сиденье у входа, чтобы лучше видеть дорогу.

- День такой, - отвечает светловолосый паренек-шофер с серебряной цепочкой на руке. - Сюда полный шёл.

Понятно: завтра, в воскресенье, будет наоборот.

Автобус медленно ползет по улицам города, на федеральной трассе набирает скорость. Плывет навстречу майская зелень березовых лесов, небо, сеявшее дождь последние три дня, полнится пасхальной синевой. Справа набегает примыкание асфальтовой ленты на Сынтул.

Там, в Сынтуле, живет и трудится писатель Борис Михайлович Шишаев. Мы с ним ровесники, наши матери из одного села неподалеку отсюда. Неделю назад был у него, Боря сетовал на сердце. Держись, друг, ты многим дорог

Вообще, мне по жизни везло на хороших людей. В любом уголке страны память находит несущих тепло душе. Все они мне близки и дороги, как и земля, на которой живем, названием Россия, которую объял с высоты от края до края за годы летной работы.

И сразу тревога, давно грызущая сердце. Кто оборонит родные просторы? Наша "реформируемая" миллионная армия? В крохотной Северной Корее тоже миллионная. А в Китае - 5-миллионная. Десятки миллионов в мире "под штыком". Зачем? Лично для себя составил "оборонплан".

Заканчивается березняк. Впереди пустынная болотистая равнина. Памятное место. Однажды проезжали с другом здесь ночью на Москву. Вдруг друг говорит: "Что-то мне не по себе". - "Может, устал? - отзываюсь. - Может, мне сесть за руль?" - "Да нет"

Метров через двести под колеса бросается женщина, возникшая, как привидение, ниоткуда. Костя успевает увести "Мазду" влево и избежать столкновения. Не разрешив остановиться (время было "лихое"), отдаю должное отменной реакции товарища.

Унылая пустошь всё не кончается, да и дорога - заплата на заплате. Поневоле приходит на ум общая картина высокой аварийности на дорогах. Главный "гаишник" всерьёз утверждает, что причина этого явления - в малых штрафах за нарушение ПДД. Хитёр лис. И злонамерен, умалчивая о массовой выдаче прав лицам, не имеющим качеств водителя (психопатам, наркоманам, алкоголикам), плодящей, фактически, губителей человеческих душ, клятвопреступников, мздоимцев.

Стоянка в Туме пять минут. Выхожу размять ноги. Вижу нечто несусветное. Убивает не вид молодого мужчины с лицом из багровой кирзы, сидящего среди множества людей на одной из скамей, - убивает его поведение. Багровая рожа, не меняя позы, начинает мочиться сквозь штаны. Как символ мерзости мира, под скамьей ширится лужа, охальник сдвигает котомку с торчащим горлом бутылки и валится набок - спать.

Увиденное надолго ввергает в мрачные раздумья. Где ты, родная Советская власть? Что бы ни говорили, с мерзостью ты боролась. Что власть сейчас? В сущности - длинная скамья? Рядом с опустившимся мужиком сидит множество типов того же порядка, без чести, достоинства, понятий добра: выжиги-олигархи, казнокрады-чиновники, преступники в погонах и без погон - вся продажная, не помнящая о высоком предназначении человека, нечисть, питающаяся из одного похабного котла - людских страданий и горя.

Седьмой десяток живу на свете. Никак не могу понять прелестей "мышиного" бытия: послаще, потеплее, побольше - любой ценой. Жив в груди огонь, что горел в нас - двенадцатилетних, когда шли мы с другом по зимней дороге, распахнув навстречу буре ветхие пальтишки, и орали во всё горло: "и снег, и ветер, и звёзд ночной полёт меня моё сердце в тревожную даль зовёт".

Позади Спас-Клепики. Сто лет назад в Спас-Клепиковской церковно-учительской школе учился Есенин. Путаный человек был, труженик, гений:

Если крикнет рать святая:

"Кинь ты Русь, живи в раю!"

Я скажу: "Не надо рая,

Дайте родину мою".