Газета Завтра 331 (14 2000)

С политическим расчетом — положительный образ Маяковского-поэта появился в годы Второй мировой войны на страницах русских националистических газет "Новое слово" (Берлин), "Русский вестник" (Рига), а также в газетах штаба Русской освободительной армии (РОА) генерала А.А.Власова "Заря" (Берлин) и "За Родину" (Псков). Так, в номере власовской "Зари" от 14 апреля 1943 г. (день гибели поэта) почти целую страницу 3-ю занимает статья Н.Маринина "Владимир Маяковский", в которой поэт предстает как борец со сталинской бюрократией — образ идеализированный, но симптоматичный: власовской администрации на оккупированных территориях нужно было позарез привлечь на свою сторону население — с помощью таких "своих", таких советских, таких знаковых фигур, как Маяковский. В берлинском "Новом слове" (1944, 11 октября), а затем и в "Русском вестнике" (Рига), была опубликована уже не пропагандистская "агитка" (как во власовской "Заре"), а очень толковая литературоведческая статья "Владимир Маяковский" никому доселе не известного Вяч.Казанского (псевдоним попавшего в плен к немцам и затем оставшегося на Западе, в будущем известного литературоведа В.К.Завалишина). Конечно, и в ней есть дань "злобе дня" — компрометации "сталинского режима". Но выводы автора из анализа творчества поэта (статья очень большая по объему) серьезны и основательны: "Маяковский оборвал свою жизнь потому, что увидел, что является жертвой ложной идеи. (...) Трагедия Маяковского — трагедия целого поколения советских людей, слепо шедших за Лениным и убедившихся, что они обмануты его преемниками"...

Вот такой неоднозначной получается картина восприятия личности и творчества Маяковского национально мыслящей частью русской эмиграции.

Леонид СЕЛЕЗНЕВ

Современная типография вырубка 10 теперь ещё доступнее.

Вадим Кожинов ПАТОЛОГИЯ (О сочинителе по фамилии Золотоносов)

Речь пойдет об авторе, избравшем профессией изобличение будто бы господствующего в России "антисемитизма". Его многочисленные сочинения на эту тему снабжены способным произвести сильное впечатление на неподготовленных читателей "научным аппаратом" — в том числе наукообразными психологическими и даже физиологическими "обоснованиями".

Главная "мысль" Золотоносова заключается в том, что русские-де постоянно испытывают толкуемый им во фрейдистском духе патологический "страх" перед евреями, притом страх этот порождает своего рода мазохистское наслаждение. И поэтому о чем бы русские ни думали и ни говорили, они-де всегда думают и говорят о евреях, — пусть это и не обнаруживается со всей очевидностью.

Привожу характерное разглагольствование Золотоносова, относящееся ко мне лично. Оно опубликовано сравнительно давно — в №8 журнала "Новое литературное обозрение" за 1994 год (см. с.274), но журнал этот попался мне на глаза только теперь, к тому же и ныне стиль данного сочинителя не изменился.

Обращаясь к моей статье "В.И.Вернадский о самосознании России и единство древности и современности" ("Наш современник", 1992, №6), Золотоносов "обнаруживает", что "вне связи с логикой, но неизбежно Кожинов вышел на тему масонства… Поскольку "масон" означает (на арго "НС") "жидомасона", ясно, что хотел сказать Кожинов. Стоит лишь обратить внимание на навязчивость комплекса страха перед евреями и явно получаемое от этих бессмысленных рассуждений наслаждение. В противном случае, автор (то есть я. — В.К.) солидной статьи не стал бы неоправданно и резко отвлекаться от темы русского". Таким образом, начав разговор о "самосознании России", я, по уверению Золотоносова, фатально свел его к разговору о масонах — то бишь евреях.

В моей статье, о которой идет речь, из 17 занятых ею журнальных полос только одна, да и то не полностью, посвящена проблеме российского масонства. Но дело даже не в этом. На этой полосе назван целый ряд имен людей, принадлежавших так или иначе к масонству: это писатели Новиков и Херасков, архитектор Баженов, государственные деятели Сперанский и Сергей Гагарин, а также всем известные Кутузов (генерал-фельдмаршал), Карамзин, Грибоедов, Чаадаев, Иван Киреевский и сам Пушкин…

В конце концов Золотоносов с его "логикой" может объявить всех их "жидомасонами", но зачислить их в евреи, пожалуй, даже и он не решится…

А между тем, он заявляет, что, заговорив о российском масонстве, я имел в виду евреев. Поскольку у меня нет хоть какого-либо намека на это, его заявление нельзя понять иначе, как бред.

Из этого, полагаю, вполне ясно, что перед нами в точном смысле слова патологический сочинитель (а таковые, как правило, приписывают собственную патологию всем остальным), и читать его опусы имеет смысл только психиатрам.

Сошлюсь еще на книжку Золотоносова под названием "Мастер и Маргарита" как путеводитель по субкультуре русского антисемитизма (СРА)". Я уж не говорю о том, что Михаил Булгаков объявлен здесь воплощением "элементарного антисемитизма". Но Золотоносов достигает, так сказать, своего апогея, объявляя в этой книжке антисемитом и Осипа Мандельштама (с.10)!