Газета Завтра 346 (29 2000)

Сейчас, вспоминая о событиях III съезда, Рыжков частенько ссылается на формальное решение Пленума ЦК, рекомендовавшего Горбачёва в президенты: дескать, подчинился партийной дисциплине. Однако почему же он не выступил на этом Пленуме с обоснованным отводом кандидатуры Горбачёва? Ну и самое главное, как мог Рыжков, произнесший в июле 1989 года слова "Партия в опасности!", спустя год, на ХХVIII съезде КПСС, всеми своим авторитетом способствовать переизбранию несомненного предателя Горбачёва на пост Генерального секретаря ЦК партии? Загадка души подначального человека.

Трагедия КПСС в последние пару лет её существования заключалась в том, что высшее руководство партии в своём абсолютном большинстве состояло не из крупных авторитетных партийных лидеров, правильно понимающих меру своей исторической ответственности, а из беспозвоночных чиновников на службе у Горбачёва. Исключений было очень немного, меньше, чем пальцев на одной руке. Бесспорно — Егор Лигачёв, бесспорно — Олег Шенин, наверное — Олег Бакланов, в дальнейшем, может быть — Валентин Фалин… Пожалуй, всё.

Обладая политическим даром величиной не более булавочной головки, Горбачёв сам по себе никогда бы не смог продержаться у власти целых шесть лет, морочить голову огромной стране, совершить своё беспримерное в мировой истории предательство. Но всегда среди высших партийных чиновников находились доброхоты, готовые не за страх, а за совесть служить новоявленному Хлестакову в надежде на личные выгоды. Трое из них своим рвением превзошли всех остальных: Яковлев — идеолог горбачёвской измены, Лукьянов — её организационный ресурс, Рыжков — материальная база.

9

В год, предшествовавший ХХVIII съезду, политическая борьба, раздиравшая партийную верхушку, распространилась в низовые структуры партии, обрела в них собственную динамику и самостоятельную логику. Возникла мешанина платформ, программ, течений, дискуссионных партийных клубов. При этом всё более сильные позиции занимали внутрипартийные образования, ставившие своей целью противодействие предательской политике группы Горбачёва.

В январе 1990 г. на съезде "Объединённого фронта трудящихся РСФСР" (ОФТ) была впервые выдвинута идея образования в РСФСР республиканской организации КПСС. В конкретной политической обстановке тех дней это была сильный ход, заключавший в себе для Горбачёва реальную угрозу утраты им контроля над КПСС. Ведь тогда на территории РСФСР насчитывалось около 10,5 миллиона коммунистов, что составляло порядка 58 процентов общей численности КПСС. Здесь было сосредоточено абсолютное большинство крупнейших партийных организаций страны, возглавляемых партийными комитетами с правами райкомов. Таким образом, учреждение Российской компартии означало бы на практике создание в КПСС второго руководящего центра, альтернативного горбачёвскому ЦК. Таков был подлинный антигорбачёвский подтекст идеи образования компартии России.

В ленинские дни апреля 1990 г. в Ленинграде при вялом сопротивлении со стороны ЦК КПСС прошёл первый этап Инициативного съезда коммунистов России, делегаты которого представляли пять краёв, 37 областей и семь автономных республик РСФСР. Съезд принял решение об организационном оформлении Российской компартии ещё до открытия ХХVIII съезда КПСС.

В четверг 3 мая 1990 года в Кремле прошло тревожное заседание Политбюро, посвящённое вопросам подготовки ХХVIII съезда КПСС. С мест поступали сообщения, что на партийных конференциях принимаются резолюции с выражением недоверия ЦК, поддерживается идея конституирования самостоятельной компартии России. Вадим Медведев заметил, что настроение в руководящем составе партии очень плохое. Наблюдается отторжение всего, что идёт от ЦК. Его поддержал Маслюков, побывавший накануне в Ленинграде: рабочие и крупная интеллигенция не идут в делегаты ХХVIII съезда, не идут в состав парторганов. Настроение по отношению к центру — злое. Всё это может сказаться на характере создаваемой Российской компартии, превратит её в противовес центру. После этого разговор полностью сосредоточился на проблеме РКП.