Газета Завтра 380 (11 2001)

— Весь 2000 год правительство самозабвенно рапортовало о действительно фантастических успехах, достигнутых Россией, и грезило об их бесконечном продолжении. Естественно, перспективы мобилизационной экономики оказались отодвинуты на какой-то дальний план, потеряв политическую и экономическую актуальность. Казалось, что навсегда. Действительно, формальные показатели развития были великолепны: экономический спад 1998 года (4,9%) сменился ускоряющимся ростом 1999 и 2000 годов — соответственно на 3,2% и 7,6%, в результате чего экономика страны вплотную приблизилась по своим масштабам к уровню 1994 года. Инвестиционный провал прошлых лет, а только в 1998 инвестиции сократились на 6,7%, сменился ростом в 1999 году на 5,3%. В 2000 г. их увеличение — невиданное за последние четверть века! — составило 17,7%. Даже уровень жизни населения вырос на 9,1% и сократил отставание от додефолтного 1997 года с 30% в 1999 году до 23,3% в 2000 г. Как тут не испытать "головокружения от успехов"?

— К сожалению, эти успехи не имели никакого отношения к действиям государства. Они были вызваны "позитивным эхом" девальвации (ростом рентабельности экспорта и падением импорта), взлетом мировых цен на нефть, а также усилиями правительства Примакова — Маслюкова, которое, остановив рост тарифов естественных монополий, не просто стабилизировало ситуацию после дефолта, но создало благоприятные условия для развития всей экономики нашей страны.

Правительство, для которого эти результаты стали манной небесной, весь 2000 год почивало на лаврах. Если отвлечься от бесконечных пустых разговоров о переходе к устойчивому экономическому росту, единственным результатом его работы стала куцая налоговая реформа, от которой в конечном счете осталось только снижение ставки подоходного налога до 13%. Как в Эстонии и Боливии. Сочетание с регрессивным социальным налогом придало этому снижению омерзительный классовый характер, так как обеспечило рост налогового бремени по мере сокращения доходов. В результате честными могут быть лишь самые богатые: уже при зарплате менее 500 долларов в месяц ее налогообложение становится запретительно высоким. А по сути, бездействие правительства затормозило экономический рост накануне "трехлетки кризисов".

— Вы хотите сказать, что вместо реальных действий по реформированию экономики, в момент, когда коньюнктура этому необычайно благоприятствовала, правительство не делало ничего?

— Если может быть "ничего" с отрицательным знаком. Бездействие правительства привело к исчерпанию ресурсов развития. "Эхо" девальвации 1998 года затихло, естественные монополии добились права фактически произвольно повышать тарифы, и единственным источником благосостояния стали высокие цены на нефть, заложницей которых стала Россия.

Но главная беда в другом. За два года стихийного восстановления ослабленная экономика накопила множество структурных противоречий, которые нельзя устранить без активного и последовательного вмешательства государства. Уже к середине 2000 года нерешенность ключевых структурных проблем начала тормозить развитие.

По данным Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования, если за первую половину 2000 года (уровень июня по отношению к декабрю с исключением сезонности) промышленное производство выросло на 6,3%, то за второе (декабрь по отношению к июню) сократилось на 3,1%. Это произошло из-за изменения направления использования дополнительных доходов предприятий: в первом полугодии они шли в основном на инвестиции (те выросли на 18,6%, а реальные доходы населения снизились на 3,3%), а во втором переориентировались на потребление: инвестиции снизились на 0,4%, зато реальные доходы населения выросли на 8,9%.