Газета Завтра 398 (29 2001)

Особенно это касается “инвестиционно привлекательных” регионов, среди которых, по данным экспертов, сразу после Москвы, Санкт-Петербурга и республики Татарстан, идет Белгородская область (средневзвешенный индекс риска инвестиций в 1999 году — 0,748), расположенная в одном из самых благоприятных для земледелия почвенно-климатических районов России. Дело, конечно, не только в климате — с начала 70-х годов здесь началось создание мощного комплекса черной металлургии на базе месторождений Курской магнитной аномалии, и рачительный “хозяин области”, первый секретарь обкома А.Ф.Пономарев часть инвестиций всеми правдами и неправдами направлял на создание инфраструктуры села, заложив добрые традиции “хозяйствования по-белгородски”.

Именно сочетание крупнейших промышленных предприятий (Лебединский и Стойленский горно-обогатительные комбинаты, Оскольский электрометаллургический завод) с хорошо развитым сельским хозяйством позволило Белогорью, как именуют свой край жители области, меньше других регионов Черноземья пострадать от разрушительного “ельцинского” десятилетия, хотя страсти и здесь кипели нешуточные — особенно вокруг акционирования и приватизации названных выше гигантов индустрии. Показательно, что свою последнюю выборную кампанию, 1996 года, “всенародноизбранный” начал именно с поездки в Белгород и Старый Оскол, “в русскую глубинку”, которая хоть и делегировала в Думу депутатов-коммунистов, но жила более-менее сносно. По рассказам очевидцев, люди из коржаковской охраны везде и всюду требовали убрать со столов спиртное — чтобы “не провоцировать Бориса Николаевича”. Белгородцы на Ельцина посмотрели, послушали, но проголосовали все-таки за Зюганова...

Основательность и рассудительность у моих земляков в крови, хотя поговорка “семь раз отмерь — один отрежь” не совсем про них: здесь и режут раз, и мерят раз, но точно. Тем удивительнее было узнать о том, что в области фактически дан “зеленый свет” земельному рынку. Ведь еще два года назад, накануне выборов, сам губернатор Е.С.Савченко говорил, что он категорически против свободной купли-продажи земли. “Торговать землей — значит торговать матерью”,— заявлял он и пояснял: “В мире сегодня господствуют две концепции формирования земельных отношений. Концепция социализации землевладения, при которой права земледельца на землю все больше сводятся к функциям землепользования. этим курсом следуют США, развитые страны Европы и такие страны, как Китай и Вьетнам. Другая концепция — модернизация земельных отношений в плане усиления частной собственности на землю. Этим курсом следуют арабские, латиноамериканские, азиатские и африканские страны, а также государства постсоветского пространства, ранее не знавшие частной собственности на землю как таковой. Результат первого курса — рост эффективности сельскохозяйственного производства, итоги второго — спад, продовольственная зависимость от импорта”.

Это были не только слова. В области многое делалось для поддержки села, продолжалась газификация, строительство асфальтированных дорог, внедрялись эффективные технологии. Что же заставило изменить или скорректировать однажды выбранный и выверенный курс? Если проанализировать появившуюся в “Независимой газете” (“НГ-регионы” от 15 мая с.г.) статью “Объединение капитала с землей” и сопоставить ее с другой информацией, то могут обнаружиться удивительные вещи. Впрочем, прежде стоит представить читателям героя публикации, Федора Ивановича Клюку. Он, пишет журналистка Н.Попова,— “руководитель Стойленского горно-обогатительного комбината, он же — так вот получилось — и президент агропромышленного комплекса “Стойленская Нива”. За этим “так вот получилось” скрывается немало интересного, тем более что, по словам самого Ф.И.Клюки из той же публикации, “на горно-обогатительный комбинат я вернулся пять дней назад. Раньше думал полностью сельским хозяйством заняться, теперь вот решил совмещать. Времени хватит на все. Уверен...”

Почему же уходил со своего “маршальского” поста в Стойленском ГОКе и как вернулся туда Ф.И.Клюка, которого по праву считают одним из людей, реально руководящих областью? Все до банальности просто. После дефолта 1998 года объявил о своей неплатежеспособности банк “Русский кредит”, который, по сути, владел двумя из трех промышленных китов, дававших свыше 40% бюджетных доходов области: Лебединским и Стойленским ГОКом. В списке самых убыточных банков России по состоянию на 1 апреля 2001 года он занимал “почетное” второе место, уступая лишь “СБС-Агро” А.Смоленского (третьим шел “Мост-банк”). Естественно, у ГОКа поменялся (не без конфликта) хозяин, и, несмотря на то, что Клюка номинально владел крупным пакетом акций “своего” комбината, ему пришлось уйти. Именно в это время он и решил заняться сельским хозяйством — “губернатор уговорил”.