Газета Завтра 406 (37 2001)

ТРОИЦА, ВСКОРМЛЕННАЯ на стройке нового модного многоэтажного дома, очень скоро дала себя знать. Лолита, оправдав данное ей в младенчестве прозвище, ощенилась меньше чем через год, и потом щенилась каждые три месяца. Ее белоснежные братаны теперь уже кормили ее сами, приносили свою добычу со всех окрестных дворов. Вскоре члены "семьи" колбасу, приносимую детьми, ели скорее из уважения. Заматеревшие полулайки-полудворняги находили себе пропитание самостоятельно. Быстро пропали из всех окрестных кварталов крысы и мыши, потом стали исчезать дикие бездомные кошки…

Почему-то именно кошек избрали себе в жертву эти три собаки. Может, кошачье мясо напоминало им по вкусу ножки Буша, которыми их откармливали в детстве, может, работали какие-то свои собачьи инстинкты. Охоту на кошек организовывала Лолита. Подавала коротким лаем сигнал, а Чапа и Пятнышко занимали свои посты. Один стоял у дома, другой гнал кошку с другого конца прямо ему в лапы. Под стенами хрущевок были загрызены десятки кошек. Чапа или Пятнышко хватали кошку за шею, перегрызали ей горло, потом все втроем потрошили жертву отточенными зубами. Скоро в микрорайоне совсем не осталось бездомных кошек.

Собачья братва сама собой взяла на себя функции охраны стройки. Что-нибудь спереть со стройки было немыслимо. Троица охраняла свою территорию очень бдительно. Если ночью кто-то чужой пытался проникнуть на стройку, его ждали три пары челюстей. Их зубы, лай и внимательность черных глаз сделали стройку самой охраняемой в городе. Нереально было украсть даже пару кирпичей или горстку цемента. Строители почти ничем не платили собачьей артели за работу, Лолита и ее братья охраняли стройку бесплатно.

Почему-то даже больше кошек и крыс группировка Лолиты ненавидела мужиков в черных кожаных куртках. Вопрос для зоологов, какова была природа этой ненависти. Собаки лаяли на всех, кто шел по их району в черной кожанке, но кусали только пьяных за руки и за ноги.

Основной статьей доходов Лолиты и братьев стал откровенный разбой. Троица отслеживала домохозяек, возвращавшихся из магазинов с сумками, нагруженными сардельками, сосисками, колбасой и ветчиной. Лолита давала браткам сигнал коротким лаем, и ее братья принимались облаивать домохозяйку, лязгая зубами. Напуганная женщина обычно теряла контроль над ситуацией и, как завороженная, смотрела на злых кобелей. В это время Лолита делала классический воровской рывок. Выныривала сзади и рвала сумку, опрокидывая авоську на землю. Сардельки и ветчина выкатывались на асфальт. Мясо хватали белые псы и уносили к стройке, где назначалась точка встречи "братвы". Там всю добычу делили на троих поровну.

Собачья мафия, атакуя взрослых, жаловала только детей. Вот уж кому собаки спускали все. Малыши даже ездили на белых дворнягах верхом, таскали за уши. Взрослые терялись, не зная, как относиться к этой собачьей семейке. Для Лолиты и ее братьев дети навсегда стали и матерью, и отцом, и покровителем, и хозяином. Если родители выходили с детьми на шашлыки в лес, псовая братва их неизменно сопровождала. Черно-белая троица вела человечью семью до леса. Белоснежные кобели подносили людям палки и сухую ветошь для костра, охраняли место тусовки и сам шашлык. Нередко людям приходилось решать и собачьи проблемы. Дворняги-лайки облаивали и травили домашних псов. Троица вечно нападала на соседские костры, где были привязаны ротвейлеры и пит-бультерьеры новых русских. Банда лаек нервировала и собак, и их хозяев, отнимала шашлык, "опускала" глупых домашних псов. Поймать и наказать дворняг было невозможно. Хитрые твари отлично чуяли агрессивные намерения поверженных соперников из числа породистых собак. Вовремя убегали в чащу леса, неизменно возвращаясь к своим друзьям — детям и их родителям.

Все трое веселили народ цирковыми представлениями, делали сальто, приносили топливо для костра. Бывало, Лолита сама устраивала шоу для людей, заставляла братьев прыгать и барахтаться по земле, изображала мышей, катая лапой камушки, тявкала на мячики и цветастые одежды малышей. Собаки были к тому времени уже откормленные, рослые и сильные. Только Лолита, до конца верная собачьему долгу размножения, оставалась небольшой из-за вечных родов. Ее щенки, черные и белые, расползались по русской общине быстро. Никто из ее детей не пропал даром — генетическая сила Лолиты была бронебойна, и ее щенят использовали где и как угодно. Всякий местный житель знал, что Лолитины щенки — отличные сторожа, верные своей собачьей присяге лучше любого военного. Когда явно было видно, что Лолита скоро опять разродится, создавалась целая очередь за щенками. Забрать щенка у Лолиты могли только дети, им она бесконечно доверяла. Стоило подойти к ее детенышам чужаку, как мать преображалась на глазах. Шерсть на шее вставала дыбом, из пасти выглядывали довольно значительные клыки, сама собака становилась похожей на волчицу — умела пугать, когда хотела.