Газета Завтра 41 (1193 2016)

Более ощутимый эффект дало бы приостановление другого ядерного процесса, закреплённого в соглашении 1993 года ВОУ-НОУ (высокообогащённый уран — низкообогащённый уран), предусматривающем необратимую переработку российского оружейного урана в топливо для атомных электростанций США. Дело в том, что у американцев в основном энергетика ядерная, ток вырабатывают атомные станции. И топливо для этих станций поставляет в основном Россия. Два наших завода — один в Сибири, один в Забайкалье (Зеленогорский завод) — обеспечивают США ядерным топливом для атомных станций. Это выгодно России (это хороший бизнес), и выгодно США. Потому никто не трогает основной вопрос, где деньги ходят туда-сюда. Тут есть реальная возможность нажать на США: без нашего ядерного топлива американская энергетика серьёзно пострадает. А всё остальное — риторика.

Можно рассматривать эту риторику как ответ на хамские заявления представителей Госдепа США. Плутоний — просто повод для того, чтобы выругаться матом в сторону Америки. Вот это мы и сделали. Понятно, что ни одно из требований американцы не выполнят, всё повиснет в воздухе, американцы этот факт не особенно и заметят, съёрничают что-нибудь — и всё. Вполне возможно, что у политической элиты России теплится надежда, что этим заявлением мы поспособствуем приходу к власти Дональда Трампа. Трамп за то, чтобы помириться с Россией. Хиллари Клинтон за то, чтобы и дальше ссориться с Россией. И мы хотели бы довести до американского избирателя, что сегодняшним языком с Россией разговаривать нельзя, у России есть чем ответить: на мат — матом, на грубость — грубостью.

А вот поставка наших комплексов С‑300 в Сирию в ответ, очевидно, на угрозу США бомбить войска Асада — уже не из разряда покера. Это что-то реальное. Я всё время настаиваю на том, что мы в должны иметь группировку крылатых ракет, нацеленную на территорию США. Это будет фактором сдерживания. Не для того, чтобы их атаковать, — сто лет они нам не нужны — но чтобы держать их под прицелом и не позволять задумываться относительно "уничтожающего первого удара". Тогда они пойдут на какие-то договорённости.

Мне кажется, в целом надо вообще постараться меньше замечать сегодня США, а более плотно работать по формированию уже нового миропорядка, который грядёт, который неизбежен. Это Китай, это Индия, Иран, Египет, Бразилия, в целом Латинская Америка. Вот где нужно сосредоточивать сегодня дипломатические усилия, там совершать политические и, конечно, экономические договорённости. Мы видим, что Россия медленно, с большим сопротивлением со стороны правительства, но разворачивается в сторону Востока.

Но буквально в тот день, когда был озвучен так называемый "ультиматум Путина", Кудрин, который вырабатывает нашу долгосрочную экономическую стратегию в своём центре, заявил, что необходимо улучшать отношения с Западом (то есть, читай, пойти на односторонние уступки), иначе наша экономика не оживёт. Это проявление чего? "Двухголовости" России, которая и на гербе отображена: одна голова смотрит в сторону Запада, а другая в сторону Востока?

Здесь присутствует шизофрения власти. И шизофрения начинается с комплектования правительства. Найдите где-нибудь в мире приличную страну, где бы Дворковичи, Медведевы — мелкие юрисконсульты и экономические консультанты, ничем не руководившие, не управлявшие — вдруг становятся во главе страны, рулят экономикой. Это шизофрения — кадровая и политическая.

Второй момент: мы действительно стоим на растяжке. Внешняя политика разворачивается от Запада, в то время как экономика привязана к нему, и в правительстве только и ждут, что санкции ослабят или снимут, что нефть на Западе подпрыгнет в цене и так далее. Эта растяжка для России опасна. Одна голова тянет в сторону логичных мировых процессов, когда Запад уходит с позиции политического, экономического лидера, Восток наступает, и политика туда разворачивается — она более реально ощущает этот процесс, эти тенденции. А экономика по-прежнему сидит на Западе. И то, что говорит господин Кудрин и многие другие, выражает их личные интересы (а их личные интересы где-то на Западе и спрятаны), и это они пытаются представить как государственные интересы.