Газета Завтра 411 (42 2001)

Оттеснив противника в горы и выдвинув на определенные рубежи афганские войска, мы смогли полностью занять плато, предгорье и склоны гор, обращенные к нам. В "затылок" им были поставлены наши подразделения, причем между ними установили проводную и радиосвязь. Естественно, была и единая для всех таблица сигналов.

Учитывая, что войскам придется на пути к Джаваре прорывать фактически три оборонительных рубежа, хорошо оборудованных в инженерном отношении, я принял решение — прямо здесь, неподалеку от Тани, в предгорье и на склонах гор провести показное батальонное тактическое учение с боевой стрельбой. Для этого мы оборудовали минное поле, провели с одним из батальонов 56-й десантно-штурмовой бригады тактико-строевые занятия. А 12 апреля вызвали всех командиров рот, батальонов и полков Афганской армии, оставив за них штатных офицеров. Приглашены были и офицеры наших частей.

Это был большой, даже двойной риск. Во-первых, оставшись без своих непосредственных командиров, подразделения значительно снижали свою устойчивость. Во-вторых, проводя занятия в предгорье и на склонах гор, мы уже находились в зоне интенсивных обстрелов реактивными снарядами. Если до Тани противник немного не доставал, то предгорье он ежедневно и многократно обстреливал на всех основных направлениях. Однако, изучив в течение нескольких дней эту стрельбу, мы установили, что у противника есть система, а в этой системе имеются "окна", когда обстрел не ведется. Вот в такое "окно" мы и поставили свое занятие.

Конечно, разгадав нашу задумку, противник вполне мог нанести огромный ущерб, накрыв весь командный состав — наш и наших афганских друзей. Но такую возможность он не использовал. Видно, не имел данных и не просматривал тот участок, где проходило это учение. Военные знают, что такое тактическое учение с боевой стрельбой артиллерии, танков, всех видов стрелкового оружия и бомбо-штурмовыми действиями боевых самолетов и вертолетов. А для всех остальных я поясню: все происходит, как в бою, применяется все вооружение и боевая техника, но стрельба ведется по мишеням. При этом отрабатываются взаимодействия всех подразделений между собой и согласование их действий с огнем артиллерии и авиации. Это архиважно и архисложно претворить в реальных действиях. И это опасно даже без присутствия реального противника.

Для того, чтобы все офицеры хорошо усвоили, как выполняется тот или иной тактический прием, мы в ходе учений делали паузы и поясняли. А если были просьбы показать еще раз, то мы отводили подразделения на определенный рубеж и повторяли прием.

В целом учение прошло нормально и, конечно, сыграло свою роль в будущем. Однако в его ходе я был напряжен до крайности, опасаясь обстрела, хоть мы и "провентилировали" капитально в этот день все возможные площадки противника, откуда делались пуски реактивных снарядов.

Особое внимание я уделил не только методам штурмовых действий (что ожидало нас при штурме Джавары), но и использованию артиллерийских корректировщиков огня и авианаводчиков. В оставшееся до 17 апреля время я рекомендовал всем, кто может, кому позволяет обстановка, провести поротно такое учение с боевой стрельбой, но накоротке. Одновременно сказал, что еще лучше будет, если до назначенного времени (до 17.04) частными боями (согласовывая это с соседями и советскими командирами, которые стоят во второй линии) удастся улучшить свои позиции и выйти к первому кольцу обороны Джавары.

Фактически так и было сделано. К исходу 15 апреля войска уже изготовились для штурма. 16 апреля было отведено для уточнения задач и взаимодействия, пополнения вооружения боеприпасов, продовольствия, медикаментов и прочего. Весь день 16 апреля авиация наносила бомбово-штурмовые удары по первой позиции и по отдельным целям в глубине. Дальнобойная артиллерия и реактивные установки "Град" и "Ураган" обрушили свои удары непосредственно по ущелью, где находилась база Джавара, а также по целям на территории Пакистана.