Газета Завтра 416 (47 2001)

Парадокс первый. Заключается в самом определении спорных "северных территорий". Называть принадлежащие России южные острова Курильской гряды с точки зрения японской стороны (в смысле прямом и переносном) ѕ уже значит признавать их принадлежность Японии. Иначе как терминологической экспансией (по аналогии с картографической) это словоупотребление не назовешь. Не только в России, но и в Японии их следовало бы называть "южными" — по государственной принадлежности и географическому месторасположению.

Парадокс второй. Ныне правилом хорошего тона становится приносить извинения за неправедные дела своих предков. В 1995 году правительство и парламент Японии взяли на себя ответственность за развязывание войны на Тихом океане. Можно было бы ожидать, что за таким признанием последует переоценка нынешних позиций этой страны (не России) в спорных вопросах, которые в то самое время ею же были порождены. Тем более, что уже полвека назад Япония подписала с большинством государств-союзников по антигитлеровской коалиции Сан-Францисский договор, по которому была наказана за агрессию. К СССР отошли, в частности, Южно-Курильские острова: Кунашир, Итуруп (служивший плацдармом для нападения на Перл-Харбор), Шикотан и Плоские (Хабомаи).

Однако, как оказалось, признать ответственность — лишь способ освободиться от ответственности. Япония, в отличие от Германии и Италии, по-прежнему считает себя вправе настойчиво требовать возвращения территорий.

Парадокс третий, весьма неприятный для Японии. Даже если бы Россия передала ей "спорные" территории, сама она не смогла бы утвердить суверенитет над ними без нарушения международного права, поскольку, по условиям Сан-Францисского договора, навсегда отказалась от всех прав, правооснований и претензий на эти земли. Высшей точкой уступок японской стороне стала, как известно, Совместная декларация СССР и Японии 1956 г., где содержалось обязательство передать ей Хабомаи и Шикотан после заключения мирного договора. Однако готовившийся акт вызвал заявление США об отказе признать его последствия. Оставляя в стороне мотивацию, подчеркнем: аргументацию американцев с точки зрения юридической опровергнуть невозможно.

Парадокс четвертый. Несмотря на призрачность перспективы установить контроль хотя бы над Малой Курильской грядой, Япония требует передать ей также Итуруп и Кунашир. Очевидно, такую настойчивость можно объяснить только "шатаниями" советской и российской дипломатии, которые всякий раз провоцировали Японию на ужесточение позиции. Сделав сообщение для печати по случаю 50-летия Сан-Францисского мирного договора, МИД РФ наконец-то подтвердило право России ссылаться на отказ Японии от любых территориальных претензий. Право это предусмотрено ст. 36 Венской конвенции, обязательность которой в двусторонних отношениях признана Японией.

Парадокс пятый. Россия вышла из Второй мировой войны в числе стран-победительниц. Обсуждать предварительные условия и односторонние уступки в каких бы то ни было переговорах — означает либо поддаваться силовому нажиму, либо признавать правоту претензий другой стороны. В первом случае это — удар по национальному достоинству и государственному престижу. Во втором — вопиющая юридическая безграмотность и незнание истории. Юрист В.Н.Еремин, поместивший крайне негативную рецензию на "Пропущенные вехи…" в "Новых Известиях" (25.08.2001 г.), настолько произвольно передает аргументы авторов, что заставляет читателя усомниться: а не пытаются ли они "оправдаться" перед японцами за вступление СССР в войну против Японии?

Нет, не пытаются. Пакт о нейтралитете был денонсирован СССР в апреле 1945 года. И политические, и юридические основания для этого имелись достаточные. Во-первых, заключенный пакт не помешал японо-германо-итальянскому военному соглашению о разделе СССР на зоны боевых действий (февраль 1942 г.; только успехи Красной Армии на западном фронте удержали Японию от нападения). Во-вторых, в Уставе ООН, подписанном в апреле 1945 года (ст.103), указано: если между этим Уставом, предусматривающим коллективный отпор агрессору, и любыми договорами и соглашениями имеется противоречие, то приоритет отдается Уставу. Хотя данный документ полностью вступил в силу после советско-японской войны, к тому времени он уже действовал в отношениях между союзническими державами. А в случае коренного изменения обстоятельств, и обычные нормы международного права предполагают приоритет обязательств по коллективному отпору агрессору. Именно такая ситуация сложилась в результате нападения Японии на Перл-Харбор, на что, кстати, указывал Г.Трумэн, когда И.В.Сталин предлагал ему обратиться к СССР с официальной просьбой о вступлении в войну с Японией.