Газета Завтра 426 (3 2002)

Как ни парадоксально, но в этой классификации этапов-формаций наиболее достоверным и убедительным оказывается как раз имя ельцинизма — паразитический строй. А названия "социализм" и "капитализм" в контексте статьи оказываются бесплотными и абстрактными. Если так, то именно их следовало бы считать метафорами, причем метафорами с очень малой объясняющей силой. Никакой пользы не дает и попытка уточнить метафору капитализма, придать ей какие-то конкретные очертания, говоря о "традиционной капиталистической эксплуатации". Видимо, под традиционным капитализмом понимается тот, который нам известен из учебников марксистской политической экономии.

Я думаю, лучше было бы признать, что категории истмата (социализм, капитализм, классы) для анализа состоянии и предвидения идущих в России процессов не годятся. Лучше себя не обманывать и не пользоваться этими инструментами, ошибочно предполагая, что эти формулы позволяют прозреть будущее. Для таких кратких исторических периодов и столь быстротекущих переходных процессов эти инструменты не предназначены.

Тем не менее, данная в первом разделе статьи П. Соколова классово-формационная трактовка состояния России как переходного от социализма к капитализму полезна тем, что она выявляет главный изъян прогностической модели, разрыв в логике процесса. Когда такой разрыв выявлен, а изъян модели локализован, здесь и надо "копать" аналитикам.

Итак, в советской России существовал определенный общественный строй, который условно обозначен как социализм. Этот строй пал под ударами общественных сил, заинтересованных в его свержении. Не будем говорить о внешних силах, противниках СССР в "холодной войне", их интерес никогда не скрывался и их подрывная деятельность была данностью, фактором "окружающей среды", частью того климата, в котором существовала система. Для нас важен внутренний активный фактор, действия которого привели к "падению строя". Это, очевидно, как раз те социальные группы, которые в первую очередь и воспользовались своей победой. П. Соколов называет их "класс паразитов" ("бюрократия среднего и высшего звена, прослойка влиятельных бизнесменов и криминальных авторитетов, высокооплачиваемые специалисты").

Очевидно, что эти группы консолидировались, обрели групповое самосознание и идеологию в лоне "социализма" и являются его патологическим, но сходным по культурному генотипу порождением, типа раковой опухоли в организме человека. Именно их схожесть, глубинное родство с советским обществом и дали им силы и средства для того, чтобы выработать победоносный проект "революции", обращения всех подсистем государства в механизм не воспроизводства "социализма", а присвоения накопленных им богатств. Эта раковая опухоль и ныне продолжает быть срощенной с умирающим обществом, она хорошо знает его строение, чувствует его пульс и дыхание. Отсюда и вытекает ощущение разрыва в логике модели — почему же вдруг этот достаточно мощный, "плоть от плоти народа", общественный альянс номенклатуры, уголовников и элитарной интеллигенции вдруг сникнет и сойдет с арены, отдав Россию невесть откуда взявшемуся классу "традиционных капиталистов"? Ведь эта новая смена формаций ("от паразитизма к капитализму") означала бы революцию гораздо более глубокую, нежели переход от советского строя к “паразитизму”. Последний вызревал в недрах "социализма" без малого тридцать лет, да и более ранние предпосылки имел уже в сословном обществе царской России и ее бюрократическом аппарате. И вот когда этот "класс паразитов" наконец-то находится на вершине власти и, как пишет сам П. Соколов, полностью овладел государственным аппаратом, финансами и СМИ, он вдруг допустит его свержение настоящей буржуазией, которая ни корней в России не имеет, ни сильных экономических структур создать не успела?

Автор пишет: "Возникший в начале 90-х паразитический государственный строй вошел в стадию глубокого кризиса, который завершился коллапсом в августе 1998 года, когда для российских верхов стало очевидно, что возврата к золотым временам начала демократического правления быть не может". Думаю, это сильное преувеличение. Кризис августа 1998 г. был запрограммирован и проведен в контролируемом режиме самим паразитическим государственным строем, и он вовсе не стал для него коллапсом — "паразиты" в результате лишь обогатились, коллапсом он чуть не стал для остатков народного хозяйства и "среднего класса". В целом же этот строй обладает достаточным запасом прочности и ресурсов, чтобы планировать и осуществлять подобные катастрофические акции, гибко менять процедуры, структуры, идеологическое прикрытие. Вспомним, как эффективно был проведен вывод из игры Ельцина и его замена на В. В. Путина — с сохранением в течение двух лет его высокого рейтинга при полной неизменности социальной политики. Режим в состоянии коллапса на такие маневры не способен.