Газета Завтра 436 (14 2002)

Калеке ли, солдату! »

А тот, взглянув через забор,

Сказал: «Пойдем до хаты! »

***

И, за плечо солдата взяв,

Подав знак военкому —

Мол, говорить нам тут нельзя,

Повел друзей до дому

До своего — солдатов пуст:

Закрыты двери, окна,

Засох калины красный куст,

И яблони посохли…

Но как ответить, как сказать,

Во сне бы хоть приснилось,

Что мать жива — жива, мол, мать,

Вот только… надломилась!

Когда узнала адрес твой

С чеченскою пометкой,

Так и ушла в хмельной запой,

Ну а выходит редко.

Но как мальчишку не убить,

Не застрелить словами?

Герой! Вон орден на груди!

Да только сын ведь мамин!

…И самогон, крутой первак,

Разлив на три стакана,

Сосед сказал солдату так:

«В больнице твоя мама.

Сердчишко, значит, что-то там,

А ты не думай плохо!

Сегодня, коли за полста,

У всех к врачам дорога…»

Сказал сосед и тут же — бульк,

Чтоб ложь запить быстрее.

И прокряхтел в своем углу:

“Ох, время нынче, время!

Вы выпивайте, ешьте вот,

Что Бог послал, давайте! «

Взглянул — сидит солдат, не пьет,

Забыл он о солдате!

Но комиссар, подняв стакан,

Поднес к губам мальчишки:

»Давай, сынок, за вас, за мам,

Не убивайся слишком! «

И молча ждал, стоял и ждал,

Пока первак осилит

Пацан, от холода дрожа,

От гнева иль бессилья…

Тот закусил с руки чужой,

И как-то не решаясь,

Спросил: не виделся ль с сестрой,

Как там она, старшая?

Сестра? Да вроде б хорошо,

Семья — и муж, и дети,

Да ты бы сам-то к ним зашел,

Неужто уж не встретят?

А про войну отвечу так,

Сказал сосед, хмелея:

“Ее затеял не дурак,

И знал, зачем затеял!

Верней, за что, а не зачем —

За баксы там, иль злато.

Скажи, при чем же тут чечен,

Иль ты? Ведь вы солдаты!

Солдаты Родины своей.

Одной была когда-то,

Одних имела сыновей.

Теперь враги-солдаты!

Ну что ж, давай еще чуть-чуть

Мы за тебя, героя,

Возьмем горючую на грудь

И выпьем молча, стоя! ”

***

…И вот сестра — родная кровь,

Хоть старше, да слабее.

Слезу стирая вновь и вновь,

Их души чаем греет,

И муж, солдата то бишь зять,

Сидит, уткнувшись в чашку.

Ему б рюмашку, да нельзя,

Какая тут рюмашка!

Ведь не приснится и во сне

Такая вот картина:

Вот он сидит, чеченский след!

Что будем делать, Нина?

Подумал, ну а вслух сказал,

От сердца, не от скуки:

»Поделим мы с тобой глаза,

Поделим, брат, и руки.

Давай, солдат, у нас живи,

О прошлом не горюя«.

И молча, взглядом у жены:

Мол, то ли говорю я?

Ну а она, уже навзрыд

От счастья ли, от боли,

Не пряча хлынувшей слезы,

В ответ: »Спасибо, Коля! «

»Спасибо«, — молвил военком,

И попрощавшись тихо,

Бойца оставил в доме том.

А тот, хлебнувши лиха,

Упал в пуховую кровать,

И ткнув лицом подушку,

Совсем по-детски стал рыдать,

Освобождая душу…