Газета Завтра 447 (25 2002)

— Некоторые удивляются, как взялся за строительство. Как решился. И росписью-то раньше не занимался. Но у меня Училище 1905 года за плечами, Суриковский институт, так что мне? Вот стена. Ага. Разметил: уголек на палку — и пошел контуры намечать. Потом уж так навострился, что и глаза угольком писать стал.

Выступавшие друзья и коллеги говорили, какой Александр Иванович молодец: все делал сам, провел огромную работу. А он отмечал роль и вклад каждого принявшего участие: тот помог советом, этот научил рисовать в кружке при Доме пионеров...

— Что хорошо у нас в Союзе художников? Да секретов нет друг от друга. Что ни спросишь у знающих людей — обо всем подробно расскажут. А я в тетрадку, как хозяйки кулинарные рецепты, записываю: вот растирание красок по рецепту такого-то, а это грунтовка по совету такого-то... Все материалы для росписи сам готовил, краски сам растирал. Все по старинным рецептам, ни в чем старался не отступать.

Коллеги, видевшие фрески и иконы Резникова, отмечали влияние на него работ Андрея Рублева и Дионисия.

— Конечно, у них учился. Сколько работ пересмотрел! В репродукциях в основном, конечно. Как получилось — не мне судить, но душу вкладывал всю. Вот никак не получилось, чтобы голубой цвет у меня светился. Думал, пробовал… Понял: белила надо добавить. Нашел нужное сочетание. И так каждую мелочь надо было самому продумать, зарисовать, прописать, чтобы потом мастера (резчики по дереву, к примеру) с моего эскиза в натуральную величину могли в точности все выполнить.

В фильме о строительстве храма удивительно звучат колокола.

— Знаете, воистину всем миром возводили. И свой колхоз помогал, и соседские. Русский человек, он такой: если задумал что доброе — добивается, просит (за себя бы не пошел просить, а за общее дело не постесняешься). И окружающие, если видят, что хорошее дело задумал, помогают, бывает, и в ущерб себе. Бригада кровельщиков из Москвы на куполах работала. Задержались они у нас, не успевали, но дело не бросили, довели до конца. А в Москву опоздали. Их выгнать собирались. Но в письме батюшка наш за них очень просил — не уволили ребят. Как они к нам приехали — дожди пошли. Попросили они денег в счет будущего заработка, чтобы галоши купить. А у нас денег вообще нет, дать нечего. Они изумились: купола золотом кроете, а на галоши денег нет! Действительно, нет. Строили в основном из выделенных материалов: этот кирпич дал, тот древесину, хозяйство наше взяло на себя обеспечение питанием работников. А если только копейка какая появлялась — сразу ее в дело пускали. Соседский колхоз "Степной маяк" нам на колокола 80.000 рублей выделил (а "Жигули" тогда 5.500 стоили). "Только, — говорят, — такие отливайте, чтобы и у нас их слышно было". Очень государственное предприятие "Наследие" помогло (руководитель "Наследия" Андрей Борисович Белинский тоже был удостоен патриаршей награды).

В момент вручения наград в день освящения церкви Высокопреосвященнейшим Гедеоном, митрополитом Ставропольским и Владикавказским, из его уст звучит обращенное к награждаемому "Достоин", подхватываемое хором. Воистину, высшей награды и похвалы достоин человек, в течение десяти лет обустраивавший храм.

В фильме показаны дети, помогающие в строительстве: этот несет ведерко с водой, тот убирает мусор... Возможно, больше хлопот, а не помощи было от подростков, толкающихся среди работников. Но взрослые понимали, как важно человеку в начале жизни поучаствовать в возведении храма. Это веха, которая любому станет опорой и внутренним стержнем. Такому человеку легче в наши черные дни воздвигнуть храм в собственной душе. И какой это урок детям: на пустое место приходит небогатырского вида немолодой человек и начинает на глазах у них буднично, ежедневно, еженощно созидать во благо всех и каждого.

— Когда уже расписывать стал и по ночам, бывало, работал, — с улыбкой рассказывает мастер, — так ребятишки все окна обступали, как в кино ходили каждый вечер смотреть.

Да уж это зрелище не сравнимо ни с каким кино: дети проводили вечера, созерцая творческий процесс, а не тупо уставившись в экран телевизора на очередные страшилки, не слонялись от двора к двору, а увлеченно следили, как из-под кисти творца появляются лики святых. Думаю, многие захотели стать художниками, а кто-то и осуществит свою мечту, как когда-то их земляк Резников, большую часть жизни проживший в Москве, где и обучился мастерству, но не утративший связи с родными краями.

Присутствуя на открытии выставок, с нетерпением ждешь, когда закончат говорить выступающие. Но в этот вечер люди по-настоящему заинтересованно слушали и Александра Ивановича, рассказывавшего о перипетиях строительства, и церковного старосту, выполнявшего роль прораба, Федора Федоровича Гриценко, отец которого, сын репрессированного по обвинению в поджоге старой церкви председателя церковной общины Федора Гриценко, дал первые деньги на строительство, продав дом в Элисте и приехав в родные края.