Газета Завтра 45 (1042 2013)

Точно так живописует и Волков. Родство душ! Он долдонит: "Шостакович скептически относился к советской власти, и потому ожидание удара преследовало его всю жизнь". И, понятное дело, всю жизнь пребывал он в страхе, в угнетенном состоянии, дрожал. Были в Советское время люди, которые всю жизнь дрожали? Были. Это антисоветчики - те, кто ненавидел Советскую власть и народ, уважавший эту власть, поддерживавший её. А Шостакович никакого страха, угнетенного состояния души, загнанности, ожидания беды не знал. Он во многих отношениях был типичным советским человеком - любил жизнь, Советскую жизнь, и жил со вкусом. Не только много и с радостью работал на благо этой жизни, но и много наблюдал, путешествовал, слушал, читал, был страстным футбольным болельщиком, играл в теннис и даже имел диплом спортивного судьи, прекрасно водил машину, любил веселые компании, был не дурак выпить, влюблялся, в силу обстоятельств три раза женился, последний раз уже в 56 лет, и в двух браках был вполне счастлив, родил сына и дочь

Сыночка Шостакович назвал Максимом, но с годами у него оказалось не максимум, а минимум миниморум стыда и совести. Когда отмечалось столетие со дня рождения композитора, доктор физико-математических наук И.Г.Воронцов писал: "Шостаковича обижали? Да случалось порой. Но он никогда не скулил. Дети Шостаковича врут, что его "загнали в партию", что заставили подписать письмо против Сахарова. Дети отреклись от отца, предали его".

Впрочем, нечто подобное произошло и с детками некоторых других достойных родителей. Таковы, например, два отпрыска Сергея Смирнова: оба антисоветчики. Такова дочь маршала Малиновского, которая похваляется тем, что у них в доме не было портрета Сталина. Ну, во-первых, по крайней мере, два профиля Сталина были - на отцовских медалях "За победу над Германией" и "За победу над Японией". А во-вторых, я не знал ни одного дома, где висели бы портреты Сталина, они были только в официальных учреждениях. И я лично повесил портрет Сталина только теперь, когда на него обрушили свою клевету Волковы, Сарновы, Пивоваровы и Живодёровы.

Но Волков гнёт своё: "Шостакович со Сталиным всю жизнь вел смертельную дуэль". И каким же оружием они сражались? Оказывается, тиран метнул в композитора пять подряд убийственных Сталинских премий по 100 тысяч рублей. А тому хоть бы что, жив-здоров. Тогда деспот бросает один за одним три ордена Ленина. А тот всё шевелится, дышит, сочиняет симфонии, песни:

Нас утро встречает прохладой,

Нас ветром встречает река.

Кудрявая, что ж ты не рада

Веселому пенью гудка?!

Тогда душегуб пускает в ход квартиру, дачу, машину Всё бесполезно: шевелится, дышит да ещё отвечает ударом на удар. Как, каким оружием? У композитора только одно оружие - музыка. Ею он и отвечает. Это было особое оружие, отравленное. Еще в 1927 году Шостакович написал Первую симфонию - "Посвящение Октябрю". И очень многие сочинения на протяжении всей жизни он посвящал революционно-патриотическим событиям нашей истории, её героям и жертвам, нашим победам и праздникам. Назову некоторые: Третья симфония - "Первомайская", сюита "Ленинград", прелюд "Памяти героев Сталинграда", симфония "1905 год", симфония "1917 год", посвященная В.И.Ленину, и уже в конце жизни - симфоническая поэма "Октябрь". А к каким спектаклям и фильмам писал он музыку! "Клоп" Маяковского, "Встречный", "Салют, Испания!", "Юность Максима", "Великий гражданин" (о С.М.Кирове), "Падение Берлина" А весёлая оперетта "Москва. Черемушки"! А симфоническая поэма "Казнь Степана Разина" на слова Евтушенко, который сейчас сам казнил бы Разина, если бы вспомнил, кто это.

И обо всём этом Волков пишет, что тут одна лишь маскировка на случай ареста. Всю жизнь Шостакович дурил властям голову, его никто не понимал, хитрый камуфляж принимали за искренность и потому осыпали премиями и орденами, званиями и высокими должностями, давали квартиры и дачи. И вот только я, востроносый Соломаша, на старости лет докопался за океаном до истины: Шостакович - антисоветчик, он люто ненавидел все то, что обозначено в заголовках его симфоний и поэм. Неужели, говорит, вы не слышите, например, в Четвертой симфонии заклинание: "Умри, Сталин! Сгинь, поганое советское царство!"? Неужели не понимаете, что в Восьмом квартете композитор "воздвиг надгробный памятник самому себе"? Правда, в другом месте уверяет, что это надгробие не себе, а Пастернаку. Как так? Почему же? А потому, что Пастернак как раз тогда умер - какие ещё нужны доказательства? Но в тот год исполнилось тридцать лет со дня смерти Маяковского, которого Шостакович знал лично, они вместе работали, а Пастернака он не знал, так может Нет, нет. Маяковский не подходит.