Газета Завтра 46 (1251 2017)

Геннадий ЖИВОТОВ.Я всё же — традиционный охотник и пользуюсь ловушками, которые придумали до меня. Мои ловушки — карандаш, перо, моя кисть. Какое-то время я использовал возможности компьютера: работал с фонами, создавал коллажи из собственных рисунков, монтировал их. Но в итоге от этого отказался. Ведь в искусстве гораздо важнее не приём, который ты придумал, а то подлинное, что сумел разглядеть в жизни, те её изменения, которые успел уловить.

Михаил КИЛЬДЯШОВ. Оренбургское региональное отделение Изборского клуба пригласило вас в рамках просветительско-патриотической программы "Имперское искусство". А как вы понимаете имперское искусство?

Геннадий ЖИВОТОВ.Для меня образец такого искусства — творчество моего учителя, скульптора Дмитрия Филипповича Цаплина. Когда в академических мастерских стали пачками готовить профессионалов — всё рухнуло. Подлинно духовное искусство было у самоучки Цаплина. Он стремится отобразить в скульптурах время, когда в природе ещё не было человеческого господства. Когда ещё не было "искусства", а было "естество". Наша советская империя скатилась с горы, на которую восходила, во многом из-за того, что в искусстве пошла не по цаплинскому пути.

Михаил КИЛЬДЯШОВ. В последнее время вы часто рассуждаете о взаимоотношениях столицы и провинции в нашей жизни. Центр и периферия сегодня противостоят друг другу? Если да, то почему возникло это противостояние, надо ли его преодолевать?

Геннадий ЖИВОТОВ.Все мы, выходцы из провинции, своими жизнями, силами обогатили столицу. Империя всегда очень чётко отлаживала эти взаимоотношения, не создавала противостояния между столицей и провинцией. Империя посылала на окраины разумных наместников, которые как раз и обеспечивали гармонию. Сегодня этого не хватает. В Советском Союзе было хорошее отношение к периферии, и периферия любила столицу. И только в последнее переломное время провинциал не принимает Москву, считает её чем-то чужеродным для России. Москва в его глазах заносчива. Сейчас она "меняет кожу", делает внутри себя своеобразный "евроремонт" и при этом не заботится о провинции.

Михаил КИЛЬДЯШОВ. Лет пятнадцать назад один художник сказал, что современное изобразительное искусство самозамкнулось: на выставки к художникам приходят преимущественно художники, а рядовой зритель из этого процесса постепенно выпадает, проявляет к живописи, графике, скульптуре всё меньший интерес. Что нужно сделать художнику, чтобы окончательно не потерять зрителя?