Газета Завтра 49 (1201 2016)

В нашем человеческом мире, наряду с простой, обыденной жизнью есть тонкие сферы, которые таинственным образом направляют наш путь. Это мистика истории, её непостижимая логика; мистика имён и стоящая за ними логика Божественного замысла. Фамилия генерала Панфилова — говорящая фамилия, обладающая двумя греческими корнями — "пан" и "фил", что в сочетании означает "вселюбовь". Панфиловцы — это, по сути, ученики Ивана Васильевича Панфилова, несущие подвиг всемирной, всеобщей любви. Этот фильм о них, об их вере и любви к Родине. Уже стала общим местом удручающая беспомощность современного отечественного кинематографа в изображении войны, батальных сцен и военного быта вообще. Абсолютное большинство этих разрекламированных кинолент, несмотря на затраченные средства, в сравнении со старым советским кино свидетельствуют, как правило, лишь о кинематографическом провале. Фильм "28 панфиловцев" вызывает потрясение. Хочется посмотреть основные знаковые советские ленты про войну ещё раз. Когда-то они явились для нас, мальчишек 70-80-х, дорогой в жизнь. "Аты-баты шли солдаты", "Горячий снег", "Они сражались за Родину" — сравнение именно с этими лентами позволяет говорить о "Панфиловцах" как о новом качественном шаге отечественного военного кино. Фильм даёт нам, зрителям, понять то, что мы сами сильно изменились, из нас ушла былая внутренняя наивность, лиричность, упрощённая схематичность представления о вещах заведомо сложных. Мы стали трезвее, строже и требовательнее к подаваемой нам правде. Внимание авторов фильма к военным деталям от петлиц до тактики боя и вместе с тем некоторая обезличенность главных героев — это не ошибка режиссёра, а способ не дать талантливому актёру перетянуть внимание зрителя на характер героя и тем самым отвлечь от реалий войны.

Голливуд как "глобальная стройка иллюзий" привёл нас к нравственному отупению и жажде новых эффектов. Вырабатываемые им технические приёмы свели актёрскую работу на нет. Авторы "Панфиловцев" Ким Дружинин и Андрей Шальопа подковали и эту американскую блоху. Умаляя характерность актёров, они помогают нам погрузиться в короткую жизнь русского пехотинца в противотанковом бою. Советский кинематограф оставил нам образы отдельных ярких героев. И этот героизм стал главной мифологемой победы, затмив многое и важное. В Перестройку бывшие красные пропагандисты объявили героев дураками и сумасшедшими и пустили под откос всю историю войны, а с ней и страну. В "Панфиловцах" же показано, как, собственно, наши деды справлялись с врагом. Увидев в деталях бой пехотного подразделения, понимаешь, что мы эту войну не просто перетерпели, не просто взяли числом и мужеством, а мы ещё и передумали врага, мы оказались по организации выше самой лучшей военной машины в истории человечества, которая, кстати, в этом фильме именно такой и показана. Немцы обезличены. Это машина смерти, катящаяся по холодным подмосковным полям и перелескам.

В фильме прикровенно присутствует религиозность. У Шукшина в "Калине красной" есть знаменитый горестный монолог на фоне полуразрушенной церкви, где вид церкви является одновременно и ответом вопиющей к Богу героине. Здесь же перед боем комбат произносит речь, а за его спиной храм, порушенная врагами святыня Отечества, которая не укоряет, а визуально свидетельствует: "С нами Бог, разумейте, языцы, и покоряйтеся".

В речи комбата нет ничего, что называется партполитработой. Верующий пехотинец в окопе тихо читает молитву Кресту. А на немецких танках крестов не видно. Хотя бронебойщик-казах, засадив тяжёлую пулю в смотровую щель танка, кричит: "Прикрылись крестами!". Эти нюансы, абсолютно естественные для людей, служивших в великой Советской Армии, особенно в боевых условиях, стали нестерпимыми для новой волны патриотов — былых демократов, которых трясёт при малейшем упоминании о православии и Боге. Чувствуя угрозу "атеистическому патриотизму", они окрестили фильм новоделом. Отсутствие в фильме ярких образов, наподобие тех, что вывел в своей последней киноленте Василий Макарович Шукшин (а он положил жизнь на этом труде о войне), вовсе не означает утрату нашей зрительской симпатии и сочувствия к героям. А ведь это часто наблюдается в работе современных мэтров. Вспомним расстрел артиллерией колонны русской армии в "Турецком гамбите" или избиение немцами гарнизона "Брестской крепости" в одноимённой ленте. Снято так, что, кажется, оператор с режиссёром на пару упиваются массовыми убийствами наших солдат, которые, окровавленные, мечутся по экрану, как бессмысленное стадо.