Газета Завтра 499 (24 2003)

Когда я просил, чтобы открыли роспись алтарной преграды в Успенском соборе Псково-Печерского монастыря, созданную еще при преподобном Корнилии в XVI веке, которая сохранилась довольно хорошо, — ни за что не соглашались, говорили: "Старушки не поймут".

То же самое и с древними знаменными распевами. Сейчас музыканты стали ценить их и исполнять, а раньше они считались варварской музыкой. Те, кто был воспитан на итальянских образцах, не понимали и не принимали их. Сегодня церковные люди тоже часто не понимают этих распевов. Тут, наверное, типично русская черта, о которой еще протопоп Аввакум писал: "Как у нас что положено, так вовеки и лежи!" К чему привыкли, того никак не сдвинуть.

Из книги "Беседы Иконописца"

Псковская Областная типография, 2003

ПЕРЕЗАГРУЗКА МАТРИЦЫ. ВИРУС НА СЛУЖБЕ СИСТЕМЫ

Эрнест Султанов

17 июня 2003 0

25(500)

Date: 17-06-2003

Author: Эрнест Султанов

ПЕРЕЗАГРУЗКА МАТРИЦЫ. ВИРУС НА СЛУЖБЕ СИСТЕМЫ

Режиссеры — братья Вачовски (Wachowski) — все же решились перезагрузить свою Матрицу. Съемки нового фильма проходили под впечатлением гигантского промоушна цэрэушного проекта "Аль-Каида", легализовавшего новый передел мира под американским флагом. Так что в новой “Матрице” выясняется, что система всегда использовала повстанческую "Ось зла" в своих целях.

Первый фильм "Матрица" вышел на экраны в 1999 году, когда окончательно стало ясно, что в мире есть только одна суперпотенция — США, и ни о каких многополярных мирах не может быть и речи. По сюжету все человечество вовсе не живет, а выращивается в инкубаторе иллюзий, запечатленном на компьютерной матрице. Против матрицы выступает небольшая группа партизан, возглавляемая товарищем Морфиусом, по делу вставляющим цитаты из Ленина и Маркса в киберпанковой обработке: "пока существует матрица, человечество не увидит свободы".

Периодически повстанцы под его руководством проникают внутрь матрицы, пытаясь разыскать тех, кто в условиях заложенного в системе потребительского общества не перестал мечтать и задавать вопросы. Далее потенциальному рекруту предлагается на выбор либо отправиться в мир победившего пролетариата, либо так и остаться с развешенными по квартире портретами Мао и Че.

Не покидает ощущение схожести освобождения человека из лап матрицы с древним обрядом "второго рождения". Например, пробужденный в результате инициации индеец получал кучу всяких бонусов по сравнению со своими соплеменниками. (Об этом красочно свидетельствует в своих сказках Кастанеда.) Так же и в Матрице повстанцы становятся суперменами, легко перелетающими через небоскребы и без особого напряга надирающими задницу вооруженным до зубов копам.

Единственная загвоздка на революционном пути Морфиуса и его ячейки — это матричная контрразведка. Она действует по принципу антивируса, стремящегося ликвидировать любую аномалию в системе. А поскольку повстанцы это самая большая аномалия, то их агенты матрицы и должны уничтожать в первую очередь.

Причем у агентов есть преимущество своего поля. Ведь если повстанцы — это супермены, то агенты — это суперкопы, на которых работает вся система. В том числе это означает, что любой нераскодированный повстанцами человек в любой момент может превратиться в агента. И, кроме того, в отличие от повстанцев, агентов нельзя убить до конца: они просто вживаются в другую оболочку.

И свобода вас встретит радостно у входа… Оказавшись на повстанческом корабле, главный герой Нео попадает под пропагандистский прессинг своих новых товарищей по борьбе. Да, еще и Морфиус выступает прямо, как Фидель на митинге в центре Гаваны. Так что через короткое время Нео становится спецом по части повстанческой диалектики. У него четко выстраивается реальность, состоящая из двух. С одной стороны, потребительский мир матрицы, в котором люди ищут, но не могут найти ответа. Вместо этого им постоянно предлагается временная иллюзия, будь то удовлетворение от съеденного биг-мака или удовольствие от обладания длинноногой блондинкой в придачу к красному "феррари". С другой, не ограниченные в расширении собственного сознания, но при этом вынужденные жить в суфийско-социалистических условиях повстанцы.

Такую вот правду с минимальным объемом соцкомфорта выдерживают далеко не все. На корабле нет ни борделей, ни бутиков, зато есть жесткая пролетарская дисциплина. Повстанцы ходят в поношенной одежде, трижды в день питаясь одним и тем же с виду похожим на манную кашу комбикормом.