Газета Завтра 52 (1257 2017)

Ревнители старины, утверждавшие, "будто Бог не мог создать Землю посреди зимы", наверное, получили тогда соответствующие "аргументы", в том числе петровские: по хребтине…

И первое отмечание Нового 1700-го прошло у царя Петра, в компании его знаменитого "всешутейшего и всепьянейшего собора".

В Новый, 1700-й год пир "всешутейшего собора" растянулся, как и требовал в указе государь, на полную неделю!

Интересна связь с введёнными не Боярской уже, а Государственной думой новогодними каникулами, которые музыкант Юрий Шевчук справедливо назвал "январским геноцидом".

Как свидетельствовали очевидцы ещё тех, петровских новогодних каникул, "Застольные речи и здравицы сопровождались не только одобрительными возгласами и весёлыми выкриками. Когда кто-нибудь из пирующих клонился в сон, он попросту сползал со скамьи на пол и мирно храпел… Бывало, что до половины компании спало под шум буйного веселья остальных". Так и мы, проводив (мысленно) нынешний "всешутейший и всепьянейший собор" в Куршевель, попробуем мирно отоспаться под девизом "отметить и не спиться!".

Да, есть некая противоречивость в нашем "празднике Нового года", как и в его учредителе, но славянофилы, Солоневич и нынешние эпигоны (Буровский "Правда о Допетровской Руси", "Пётр Первый — проклятый император"), — хуже, чем просто неправы. Именно пренебрежение к "практике — критерию истины" рождает систему ложных критериев, саму модель поведения правителей и в итоге — горбачёвых и николаев вторых.

Для этих будет, наверное, моветоном напомнить определение из старых учебников: "Допетровская Россия стояла на грани потери суверенитета". Она уже привыкала просить Швецию защитить её от Польши (не только в Смуту!), расплачиваясь кусками территории. Прекрасная, по Солоневичу, армия просто растаяла в грязи под Смоленском, командовавшего Шеина казнили, войну 1632-34 гг. проиграли стране, которая сама беспощадно проигрывала в Тридцатилетнюю войну.

А 29 декабря (вернёмся же к Новому году, подаркам) 1709 года в Москву вошла армия героев Полтавы, и в этот же день родилась дочь царя Елизавета Петровна, столь же русская и (потому) противоречивая.