Читаем Газета Завтра 585 (6 2005) полностью

БЕНЗОКОЛОНКИ ПРОДАЮТ «БЕНЗИН РЕВОЛЮЦИИ»


БЕНЗОКОЛОНКИ ПРОДАЮТ «БЕНЗИН РЕВОЛЮЦИИ»

Александр Проханов

0

Александр Проханов

БЕНЗОКОЛОНКИ ПРОДАЮТ «БЕНЗИН РЕВОЛЮЦИИ»

Отцы "седой революции", заставившие стариков выйти на улицы, — это Кудрин, Греф и Зурабов. Вытягивая у пенсионеров из дырявых карманов последние замусоленные копеечки, эти "революционеры" разбудили в задавленных стариках чувство достоинства, и те, дыша морозным паром, повалили на магистрали и рельсы. Льготы — магическое понятие, с которым нельзя шутить. Недаром солдаты вермахта, напавшие на Советский Союз, имели на ремнях надпись: "Льгот мит унс". Теперь революция пожрет одного из своих детей, самого невкусного и несъедобного. Уже приготовлены зубочистки для выковыривания остатков Зурабова из депутатских зубов, а сам он щедро посыпает себя специями раскаяния, пряностями смирения. Следующая волна революции захватит "средний класс", который Греф обдирает как липку. Дикие цены на еду, квартплата, налоги на жилье, дороговизна бензина, долларовые медицина и образование сдвинут "средний класс" к черте бедности, как во время "дефолта", и мы скоро увидим крепких мужиков, блокирующих на своих подержанных иномарках воровские бензоколонки.

А что же политические партии, именующие себя "народными"? Они явно приотстали от разгневанных толп, засиделись в Думе, упиваются законотворчеством, интригуют с администрацией Президента, красуются перед телекамерами. Не торопятся надевать шубы и валенки и шагать по сугробам вместе с пикетчиками. Или партии отклеют свои плоские зады от думских кресел и пойдут в народ, или непокорный народ обретет других вождей и другие партии. Возвращение политиков в народ напоминает "возвращение блудного сына", которому милосердный отец открывает свои объятия. В пикетах и демонстрациях, "голодных маршах" и "морозных стояниях" народу одинаково дороги коммунист и яблочник, лимоновец и анпиловец, активист "Родины" и "боевик" АКМ. Объединение протестных политических движений — требование национально-освободительной борьбы, первые схватки которой уже начались.

Объединялись много раз: на пышных конгрессах, помпезных форумах, одухотворенных соборах, — с пением "Славянки", братанием "красных" и "белых", выносом знамен и хоругвей. И, как правило, после пылких речей и умильных тостов объединение рассыпалось, оставляя после себя замусоленный казачий лампас, бутафорский геральдический знак, горькое разочарование народа.

Лишь однажды Фронт национального спасения стал штабом народной революции — объединил тысячные толпы, сплотил депутатов Верховного Совета, построил баррикады, защищал Конституцию, умирал под пулеметами, сгорал в пожарище, гнил в тюремных камерах и исчез во плоти, но остался в духе, как это бывает с героями и святыми.

Недавний опыт Народно-патриотического союза России обнаружил всю дефектность старых методик, когда множество мелких партий, возглавляемых "крупными" лидерами, делают невозможным союз, разрушают иерархию, порождают склоки, сеют ренегатство, еще больше дробят патриотов на радость власти. НПСР был камнедробилкой, в которой измельчались, превращались в пыль и труху патриотические движения и партии, включая и коммунистов.

Новое объединение произойдет не на банкетах и учредительных съездах, а на баррикадах, в залах суда, в раскаленных национально-освободительных схватках, где расплавятся омертвелые структуры и догмы и возникнет сплав товарищей по борьбе, узнающих друг друга по жертвенному поступку и братской помощи. Новый "Народный фронт" — не изделие партийных вождей, клеящих из папье-маше очередного "троянского коня", а драгоценный кристалл, возникающий из магмы народного сопротивления.

Помехами этой новой революционной коалиции остаются честолюбие израсходованных лидеров, клюющих крохи былой респектабельности. Бюрократическая спесь аппарата, умерщвляющего любую живую молекулу. Ухищрения власти, для которой "единый фронт патриотов", как гильотина для последнего Людовика.

Партия "Единая Россия" — чудовищная опухоль на народном теле, перекрывающая дыхание, кровоток, умственную деятельность нации. Бездарное коррумпированное чиновничество, воровские кланы в губерниях и республиках, дебильная поп-культура и пошлый официоз создали эту партию из сырого, испорченного мяса, запихав этот котлетный фарш в одинаковые пиджаки, повязав одинаковые галстуки. Борьба с этой партией и есть борьба с коррупцией, с олигархами, с американским закабалением России, с вымиранием русского народа.

Перейти на страницу:

Все книги серии Завтра (газета)

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное