Газета Завтра 588 (9 2005)

Это осуществляется при помощи определяющей роли, которую играют банки, продажа ценных бумаг и биржа. Теоретический анализ Зомбарта был очень ярко подтвержден реальностью ХХ века. Действительно, крупнейший кризис экономики ХХ века в 1929-1933 годах начался именно с биржевого краха на Нью-Йоркской бирже, так называемый "черный" четверг 29 октября 1929 года. Да и теперь состояние мировой экономики определяется индексом продажи определенных бумаг на бирже, а не уровнем производства предметов, необходимых в реальной жизни. Во второй половине ХХ века эта линия развития совершила еще один резкий виток. Согласно различным оценкам, сейчас в сфере биржевых спекуляций вращается в десятки, а по некоторым данным, в сотни раз больше средств, чем в сфере реальной экономики, то есть колоссальные денежные суммы реально ничтожно мало обеспечены.

Это усиливается еще и тем, что в 1944 году на конференции в Бреттон-Вудс ведущие капиталистические страны согласились принять в качестве мировой валюты американский доллар, который обеспечивался золотым запасом США. Но в семидесятые годы это обеспечение было аннулировано правительством США. Надо еще заметить, что печатание доллара доверено группе частных банков Соединенных Штатов, которые могут печатать любое количество долларов — так называемой Федеральной резервной системе. Мировая экономика приобрела характер тех пирамид, которые у нас расплодились в девяностые годы. Ее судьбу трудно иначе себе представить, как неизбежное в таких ситуациях банкротство. Оно бы уже и произошло, если бы существующее положение не было выгодно мировому финансовому капиталу, и особенно грандиозным транснациональным компаниям. Они и поддерживают это положение иногда чисто силовыми методами. Например, атакой на конкурирующую с долларом валюту. Руководители Федеральной резервной системы — сначала Волькер, а потом Гриншпан заявили, что мир сейчас переходит в новый этап экономического развития, в постиндустриальную экономику. Реально это и выражается в том, что в спекулятивную экономику вкладывается все больше средств, сравнительно с экономикой производящей.

Продолжение следует

ДУША НЕИЗЪЯСНИМАЯ

ДУША НЕИЗЪЯСНИМАЯ

Владимир Личутин

Владимир Личутин

ДУША НЕИЗЪЯСНИМАЯ

Время прошедшей истории порою вдруг настигает сзади и бьет по пятам; де, оглянись, я уже возле.

…Однажды раздался звонок. "Простите за беспокойство… Я — Роман Мороз, был на острове Михайлы Личутина. Можно приехать к вам?.." Из скудных архивных сведений я знал, что Михайло Личутин, ратман города Мезени, полярный кормщик и судовладелец, имел кочмару и ладью "Сокол". В 1789 году он отправился с промышленниками на зверобойку на Новую Землю, год выдался тяжелый, лодьи, кочмары и промысловые карбаса были раздавлены льдами около острова Берха; вот и пришлось неожиданно зазимовать. Следующей осенью вернулся домой лишь кормщик Ефим Шадрин с десятью мезенцами и привез печальное известие о кончине тридцати четырех мореходов, среди них было пятеро Личутиных. Вот, пожалуй, и всё, что я знал о той давней новоземельской трагедии…

Поморцам, родившимся на Зимнем берегу у студеного океана, понятно, что выжить зиму в Арктике — воистину человеческий подвиг, когда полгода на сотни верст стынь и мрак, рокочущие льды, белые медведи, цинга-скорбут, завальные снега по самую трубу-дымницу, когда в зимовьюшке единственный свет от плошки-сальницы, когда девка Огневица и девка Знобея неотступно стерегут возле постели, улавливают рискового мужика, чтобы увести его в могилу. Ой, нелегко доставался хлебец наш насущный помору-мезенцу…И вдруг весть, что незнакомый мне человек побывал в тех самых таинственных местах, где в давние поры упокоился мой дальний предок.