Газета Завтра 591 (12 2005)

Начиная войну против Саддама Хусейна, администрация Буша преследовала широкие экспансионистские цели, касавшиеся именно всего окружающего региона. По первоначальным планам, Ирак де-факто должен был стать американским протекторатом с марионеточным правительством и контролем корпораций США над нефтяными ресурсами. Следующим объектом агрессии намечалась Саудовская Аравия. На первый взгляд это парадоксально. Эта монархия всегда считалась ближайшим союзником Вашингтона, тогда как, например, Сирия и Иран уже давно объявлены Вашингтоном частью мировой "оси зла". Однако ни Иран, ни Сирию американцы оккупировать никогда всерьез не собирались и сейчас не собираются, несмотря на периодически раздающиеся угрозы. Военная оккупация 70-миллионного Ирана технически вообще невозможна — у США просто нет необходимого для этого количества войск. Максимум, что может себе позволить Вашингтон, — нанести "точечные" удары по объектам иранской военной и ядерной инфраструктуры. А в случае Сирии оккупация вообще бессмысленна — нефти там нет. Другое дело — Саудовская Аравия. Где-то с середины 1990-х годов королевство проводило относительно самостоятельную политику на мировом нефтяном рынке и в сфере экспорта радикального исламизма, что вызывало у США большое раздражение. На определенном этапе в Вашингтоне возобладала точка зрения о целесообразности прямого контроля над энергетическими ресурсами монархии. Для чего королевство предлагалось расчленить на три части: западную, центральную и восточную, где сосредоточены основные запасы нефти. При этом восток должен был быть оккупирован. Тогда, с учетом зависимости от Вашингтона малых стран — Омана, Кувейта, ОАЭ, Катара и Бахрейна, а также принимая во внимание существовавшие до осени прошлого года планы свержения президента Венесуэлы Уго Чавеса, под непосредственным американским контролем оказалось бы более половины мирового экспорта нефти. Случись такое, страны Европы и Азии оказались бы в сильнейшей зависимости от США. В чем, собственно говоря, и состоял замысел неоконсерваторов в администрации Буша, первым шагом в реализации которого стал Ирак.

Однако в Ираке план сразу же и провалился. Не секрет, что легкая военная победа весной 2003-го года была достигнута не на поле боя, а путем сговора с правившей в Багдаде суннитской элитой, предавшей Саддама в обмен на обещания сохранить ее лидирующую роль в послевоенном Ираке. Однако на следующий же день после оккупации Багдада американцы суннитов банально "кинули", начав политические игры с шиитами и курдами. В ответ сунниты развернули вооруженное сопротивление, тайную поддержку которому на начальном этапе оказала Саудовская Аравия, не желавшая стать следующей мишенью. С другой стороны, ситуацией воспользовался Иран, негласно поощряемый государствами "старой Европы" и Китаем. Инструментом иранской политики стали иракские шииты. В отличие от суннитов, шииты в противоборстве с США решили не полагаться всецело на силовой ресурс. Составляя большинство населения, основную ставку они сделали на демократические процедуры для постепенного перехвата власти. Прошедшие в январе выборы, показали, что эта ставка пока себя оправдывает. Таким образом, Тегеран достаточно близко подошел к достижению цели, которую он так и не смог реализовать в ходе войны с Саддамом в 1980-е годы — установить в Багдаде исламский режим.