Газета Завтра 6 (1210 2017)

Что беспокоит Хомского? То, что он называет производством согласия, соблюдением множества неписаных правил. Трамп далёк от этого производства, он не стремится к консенсусу. Трамп – это разрушитель машины согласования. Он пытается легитимировать существование несогласованных высказываний, ссылаясь на поддержку народа.

Жижек: Элвис от философии

Жижека воспринимают на Западе как сумасшедшего сталиниста. Но прямо ему об этом никто не хочет сказать. «Меня, - говорит Жижек, - называют Элвисом от философии», забавным парнем, тем, кого невозможно воспринимать всерьёз. В России к Жижеку относятся серьёзно. Что же он думает о Трампе?

Трамп для него грязный, отвратительный человек. Он подлец, дрянь. Но это, делает Жижек оговорку, всё же не монстр. Хилари Клинтон страшнее Трампа. Чтобы остановить Трампа, демократы умело убрали с его дороги Сандерса, оставив одну Клинтон. И ошиблись. Клинтон для Жижека– это война. И это ему когда-нибудь зачтётся.

Жижек тайно симпатизирует Трампу, но боится в этом признаться даже самому себе. Кто его запугал? Видимо, европейские интеллектуалы сами себя запугивают. Чем больше Жижек будет сочувствовать Трампу, тем меньше будет получать поддержку от своих друзей в Европе. Тем больше он будет чувствовать себя среди них чужим.

Жижеку, как и Бадью, не нравится неравенство. Особенно в Словении. Как европеец Жижек увлекается психоанализом и шизоанализом. Но на самом деле он тоскует по чёткому классовому анализу. Жижек-марксист сожалеет, что в Европе стёрта граница между классами, утрачен интерес к отношениям собственности, что в ней редко происходят классовые бои. В Европейском Союзе трудно понять, кто находится в системе, кто – вне системы. Преодолеть эту неопределённость Жижек надеется при помощи транснациональных корпораций. Помимо этого он также надеется на то, что, презрев детерриториализацию, Европейский Союз когда-нибудь станет государством, и тогда исчезнут многие неопределённости.

Но больше всего Жижеку не нравится политкорректность. По большому счету, он ещё, видимо, не решил, что ему ближе: национализм и правда или Брюссель и политкорректность. Он, как и Хомский, выступает за консенсус в западном мире. Но не любой ценой. Если белые рабочие голосуют заТрампа, то виноват в этом, говорит Жижек, не Трамп, а либерально-демократическая элита Америки. Это у неё проблемы. Жижек сожалеет о том, что исчезло согласие в США. Без вяжущей силы согласия власть в США может захлестнуть фашизм. А за Штатами последует и Европа. Без Америки Европе будет трудно справиться с собой. Поэтому левые должны, согласно Жижеку, не дремать и немедленно предлагать новые решения. Эти решения не должны ограничиваться языковыми экспериментами. По словам Жижека, прямота Трампа не так уж и плоха. Напротив, стремление к политкорректности может сыграть, на его взгляд, злую шутку с обществом. Например, как в США решили проблему с пытками? Вместо слова «пытка» стали говорить об «усиленной технике допроса». Ничего больше не изменилось. Конечно, нужны слова, которые не затронут другого, не затронут феминисток, геев, инвалидов. Но нужно, полагает Жижек, меру знать. Преступника нельзя не назвать преступником, изнасилование – изнасилованием. В результате Жижек стал выступать за мультикультурализм, но против политкорректности. «Я боюсь тех, кто хочет защитить Европу от чужих», - говорит Жижек. Он не боится иммигрантов. Жижек мечтает о том времени, когда европейский рабочий класс объединится с трудовыми иммигрантами и возникнет новая политическая сила. Он страдает от отсутствия консенсуса между иммигрантами и остатками трудового общества в Европе.

Жижек знает, что консенсус – понятие идеологическое. Все люди разные. И для того, чтобы в разных головах появилась одна идея, нужна идеология. Но одна идеология – это признак тоталитаризма, а не демократии. Демократия – это всё-таки вновь и вновь воспроизводимая возможность слома машины по производству тотального согласия. Ведь тотальное согласие – это отказ от того, что лично ты чувствуешь, ради того, чтобы вместе со всеми говорить одно и то же. И в этом смысле Трамп для Жижека демократ, ибо он даёт слово дословному, предоставляет речь тем, у кого не было языка. Выборы Трампа и есть прямое действие демократии.

Сэнди Грант: пусть развяжутся эмоции

Что мы должны делать, когда не можем ничего сделать? Так Сэнди Грант, философ из Кембриджа, начинает анализировать ситуацию с Трампом. Трампа она ненавидит. Но Трампа ей уже не остановить. Грант спрашивает: что делать?