Газета Завтра 6 (1263 2018)

Его одеяния странным образом напоминали одежду последнего царя. Военный френч, сапоги, длинная непрепоясанная шинель, матерчатая фуражка. Он не обладал блестящей военной выправкой, как Николай, одинаково уверенно державшийся в седле перед строем казаков или, проходя по палубе броненосца, сопровождаемый взглядами балтийских матросов. Не мог так спокойно и грациозно отсалютовать саблей проходящим парадным маршем войскам, да и вообще был он сухорук, как Кузьма Минин. Но военным делом пришлось заниматься ему всю жизнь. Не имел он безупречной аристократической выдержки царя, которую многие принимали за безэмоциональность. Провидение поставило перед ним все те же вопросы, на которые пришлось отвечать последнему русскому императору. Будто по иронии судьбы, из сундука истории был вынут Черчилль, некогда изгнанный с пьедестала за Дарданелльскую катастрофу, и вновь посажен сначала в кресло первого лорда адмиралтейства, а затем в премьерское кресло Великобритании. Царю пришлось действовать в условиях противостояния высшей аристократии, которая не понимала и не любила своего государя, пытавшегося заставить российских чиновников хотя бы раз в год сходить в храм и исповедаться (именно тогда был рождён выдающийся документ церковной отчётности — справка о прохождении ежегодной исповеди). Когда в 1915 году русские войска оставили Варшаву и началось отступление, император сместил бестолкового великого князя Николая Николаевича и сам стал во главе армии, переформировав генеральный штаб. Линия фронта была стабилизирована. А отправленный на Кавказ бывший главком Николаша с петербургскими масонами стал плести заговор. Сталину тоже пришлось в 1941 году встать во главе обороны. А до войны пришлось иметь дело с "революционным сословием", которое в двадцатые годы создало Молоха. Впоследствии масштабы этого явления были сильно раздуты (сейчас в тюрьмах США сидит больше народу, чем в СССР в 1937 г.). Проблема была в другом. Появились признаки нарождающейся новой "формы существования", когда одни пишут доносы, другие их расследуют, третьи приводят в исполнение приговоры, четвёртые охраняют лагерную армию тружеников. И всем им важна и нужна эта работа. "Система" отрабатывалась по всем законам, и если бы Молох почувствовал, что "царь не настоящий", не прожить бы Сталину и дня. Поэтому он сам стал лицом этого Молоха и заставил ухватить его себя зубами за хвост.