Газета Завтра 612 (33 2005)

Псков находится в катастрофическом положении, а состояние его архитектурных сокровищ сравнимо разве что с последствиями военных лет. Но у нас совсем забывают о том, что оставлено в наследство талантливейшими мастерами Древней Руси и не гнушаются рядом с обветшавшими жемчужинами, а иногда и руинами, ставить новенькие памятники, выглядящие, словно заплата на драном кафтане. Сказано в Евангелии: "И никто к ветхой одежде не приставляет заплаты; ибо вновь пришитое отдерет от старого, и дыра будет еще хуже".

Забывают современные скульпторы и их заказчики (да и знали ли?) — церковные каноны исключали круглую скульптуру и установку памятников святым. Храм, икона, фреска, плоская резьба, мелкая пластика, книжные украшения — вот основной набор древнерусских мастеров. Мне понятно, что снятие запретов и отмена атеистических изуверств побудили современных художников приложить свое дарование к прославлению подвигов молельников и подвижников православных. Я приветствовал установку памятника Преподобному Сергию в Радонеже и даже помогал скульптору В.Клыкову преодолеть запреты на его открытие. Радовалось мое сердце, когда во дворе Марфо-Мариинской обители, где проработал четверть века, тот же мастер с чувством меры и такта поместил изящную скульптуру Святой Елизаветы — основательницы монастыря княгини Елизаветы Федоровны. А дальше пошел в буквальном смысле поточный метод изготовления штампованных поделок. И сегодня докатился этот поток до тихого поселка Борисоглебский Ярославской области, где рядом со стенами прославленного монастыря Святых Бориса и Глеба должен быть воздвигнут очередной церетелевско-данайский дар — десятиметровые бронзовые изваяния Преподобного Иринарха, благословившего Дмитрия Пожарского на борьбу со смутой, и воина-монаха Пересвета. Меня не интересуют депутатские и административные склоки. Как специалист по древнерусскому искусству, без малого полстолетия посвятивший спасению и реставрации церковного культурного наследия, я обращаюсь к благословившим впавшего в монументальный угар Церетели, остановите беспредел, вспомните о евангельской заплате на ветхой одежде Борисоглебского монастыря.

Поделиться:

Loading...

![CDATA[ (function(d,s){ var o=d.createElement(s); o.async=true; o.type="text/javascript"; o.charset="utf-8"; if (location.protocol == "https:") { o.src="https://js-goods.redtram.com/ticker_15549.js"; } else { o.src="http://js.grt02.com/ticker_15549.js"; } var x=d.getElementsByTagName(s)[0]; x.parentNode.insertBefore(o,x); })(document,"script"); ]]

АПОСТРОФ

АПОСТРОФ

Владимир Винников

Владимир Винников

АПОСТРОФ

Владислав МИКОША. Я останавливаю время. — М.: Алгоритм, 2005, 352 с., 2000 экз.

"Я так хотел этого в юности, что это стало реальностью", — слова Владислава Владиславовича Микоши проливают некий внезапный и сильный свет на феномен "сталинского" Советского Союза как эпохи между "пробуждением" и "прозрением" целого поколения русских романтиков, "пассионариев", чья энергия и страсть долгие годы направлялась железной рукой "вождя народов" и вознесла нашу страну на вершины мировой истории.

Владислав Микоша известен прежде всего как кинооператор-документалист, однако его роль в культуре была неизмеримо шире: "Странички дневника становились публикациями (начиная с экспедиции по спасению челюскинцев), а затем и книгами, фотографии — открытками (выходили целые серии открыток по фотографиям Микоши), марками (первая серия советских цветных марок — "Всесоюзная сельскохозяйственная выставка в Москве, 1939-1940 годы, 16 марок за № 751-767 по каталогу почтовых марок СССР, за № 783-799 — по "Иверу"), выставками; кинокадры — хроникой и документальными фильмами". Такая вот разносторонняя, многогранная и вне всякого сомнения крупная личность. Но других тогда и "не держали".

"Во мне словно бы всю жизнь срабатывал генетический код, унаследованный от отца: будто я жил на берегу, но устремлен был в неведомую даль морей и океанов, в стихию опасностей и испытаний... И даже войну я воспринял скорее как страшную природную стихию, обрушившуюся на нашу землю...

Наверное,.. я был в плену этого восприятия мира — и этот плен и вел, и охранял, и охранил от жуткого трагизма реальности".

В книге "Я останавливаю время" ("не потому, что оно было прекрасно", — приводит слова автора в своем предисловии Джемма Фирсова) этот удивительный сплав "двойного бытия" советской культуры показан "на излом" столь же остро и выпукло, как в романе"Вдоль горячего асфальта" (1972, кажется, года издания) известного советского поэта Николая Ушакова.

И Сталин — один из главных ее героев. Описание первой встречи, 1931 год. "Если бы меня тогда спросили: "Можешь отдать за него свою жизнь?" — я не задумываясь ответил бы: "Да!"