Газета Завтра 794 (58 2009)

По словам адвоката Гоголевской, это очень редкий, почти невероятный исход дела. Суды в современной России (кроме суда присяжных) крайне редко выносят оправдательные приговоры; и еще реже случается, чтобы суд высшей инстанции полностью отменял уже вынесенный обвинительный приговор. Однако на этот раз, можно сказать, случилось чудо: правота Светланы Валерьевны была столь очевидна, что справедливость и здравый смысл восторжествовали над всеми препятствиями.

Евгений Головин МИФ О ТОЛПЕ

У Эдгара По есть любопытный рассказ, названный "Человек толпы". Речь идет о старике, который блуждает с утра до ночи по городу, примыкая к группам людей, большим или малым, одетым неряшливо или аккуратно, говорливым или молчаливым. Старик не принимает участия в разговорах, сторонится уличных происшествий, завидев большую толпу, присоединяется к ней, заслышав митинг, торопится туда — одинокий и молчаливый. Когда кончается представление в театре, он спешит к выходящей толпе, рассматривает, как дамы рассаживаются по экипажам. Стоит одной толпе разойтись — он ищет другую. Старик угрюм, сосредоточен, ничем особенно не примечателен — однажды, правда, случайный прохожий задел полу его плаща — показались великолепной выделки шпага и роскошный камзол. Так он блуждает с утра до ночи в поисках толпы, а потом, когда улицы пустеют, исчезает в сумерках. "Кто это? — тщетно гадает писатель и коротко отвечает: — Это человек толпы".

Вероятно, Эдгару По не составило бы труда придумать романтичную и живописную историю, но таковая бы неизбежно вовлекла старика в конфликт с толпой. Здесь человек не может жить без присутствия людей, он просто не вступает с ними в контакт. Из отвращения? Нет. Из презрения? Нет. Он не наблюдатель жизни людей, как герой "Углового окна" Гофмана. Он — оригинал. Так очень кратко и очень расплывчато можно очертить старика. Оригиналов на свете много, но из них не составить толпу. "Сто умных людей, собранных вместе, образуют одного большого идиота", — сказал К.Г.Юнг. Подразумевается, что "ум" — нечто неповторимое, единственное в своем роде, и максима Юнга принципиально невозможна. "Умные" Юнга будут стесняться, молчать, удивляться своему собранию и, наконец, разойдутся, пожимая плечами, шокированные таким нонсенсом.

"Умные" Юнга, прежде всего, индивидуалисты, у каждого свои проблемы, непонятные другим. Более того: они игнорируют толпу, не понимают ее, зачастую презирают. Попав в толпу, жаждут из нее выбраться. Теоретически они за лучшие условия жизни для всех, теоретически жалеют оборванных, грязных детей и женщин, желая, чтобы их мужья бросили пить и подыскали приличную работу. Это промелькнет в их мозгах и моментально забывается. Вообще лучше держаться от нищей толпы в стороне, либо найти остроумное решение. Оскара Уайльда, к примеру, раздражал оборванец, клянчивший милостыню под его окнами. Уайльд позвал портного и попросил скроить точно такие же лохмотья — только из добротных, качественных материй, дабы не оскорблять своего эстетического чувства.