Газета Завтра 830 (94 2009)

Не прошло и года с выхода "Манифеста", а главная белорусская группа дала залп свежим альбомом. Сергей Михалок сотоварищи не дают расслабиться и давят на уши (и мозги) аудитории с хорошим постоянством. В год столетия манифеста футуризма "Ляпис Трубецкой" выпустил пластинку, которая продолжает линию, уверенно заявленную на альбоме "Капитал".

"Культпросвет" - дюжина крепко сбитых, остроумных боевиков; длительность пластинки - 35 минут, многими музыкантами признаётся за идеальный рок-формат. Хватает времени на полновесное высказывание, и альбом слушается на одном дыхании.

Здесь почти к штыку приравняли перо - образ Маяковского на обложке, названия песен вполне говорят за себя - "Буревестник", "Красный факел", "Пульс эпохи", "Анархо-турист", "Нигилист".

По мне, "Манифест" был более содержателен, объёмен, в "Культпросвете", пожалуй, имеется элемент творческой и идейной инерции. Впрочем, "Ляпис Трубецкой" не диктует и направляет, но делится своими сомнениями, оценками, выводами в хлёсткой сатирической манере.

Продолжение революционного банкета вызвало осязаемый слушательский энтузиазм, хотя многие критики откликнулись недоумением ("как, опять?!"), а "партийные" анархисты недовольным гудением. Привычное дело - анархизм как препятствие для анархии.

Собственно, не вопрос - всерьёз ли "Ляписы". "Играя в призрак - можешь им стать", - предупреждал некогда французский писатель, философ Роже Кайуа. Кстати, не самый плохой вариант для художника. А музыканты совсем не играют, в смысле дуракаваляния.

Да, левачество, гуманистический пафос, культурный нью-эйдж - уютный фон для многих музыкантов из числа эрзац-революционеров. Но внутри белорусов живёт перманентное беспокойство, которое уже увело их со стадионов псевдонародной кабацкой любви на территорию, плотно обстреливаемую внимательной прессой и публикой. "Ляписы" чётко дали понять, что двигаться в рамках заданной системы координат они не собираются, и предсказать их возможные проявления я не берусь.

"Мы не европейские антиглобалисты, мы не люди, которые бегают с камнями, бьют супермаркеты, мы не группируемся вокруг автономных сайтов. Наша борьба носит несколько ситуационный, бутафорский характер. Но я этого не боюсь. Пафос эпатажа, присущий моей профессии, бурлеск именно в художественной форме. Моя цель - разбудить сомнамбулически настроенных граждан и разговаривать с теми, кто не в теме, вот важный посыл", - внятно высказался Михалок (mk.ru).

"Ляпис Трубецкой" пытается влить новое вино в ветхие мехи панка. Наполнить актуальным словом и, в пику "no future", предчувствием - ожиданием альтернативы. Это, конечно, не маяковский "прыжок в будущее". Пожалуй, это осязаемая мечта о новом мире, который нужно строить в себе и вокруг себя, через круг единомышленников.

На вкладке "Ляписы" предстают в образах великих русских писателей. По-моему, точнее были бы античные тоги, расписанные художниками первого русского авангарда.

Мария Карпова, Андрей Фефелов ТОЛЬКО ДЕТСКИЕ КНИГИ ЛИСТАТЬ…

При разглядывании нового роскошного коллекционного двухтомника Владимира Семенихина "Детская иллюстрированная книга в истории России 1881-1939 гг." возникает ощущение, что перед тобой, подобно фейерверку, с радостным треском раскрываются миры отечественной культуры. И ты зримо наблюдаешь, как один пласт эстетики, сознания и мировоззрения видоизменяется и перетекает уже в другой, следующий.

Так меняются облака на сильном ветру. Так русский модерн оплывает до своего конструктивистского остова, чтобы затем вновь прорасти через античный магизм сталинской пластики. А потом истончиться, развеяться, превратиться в туманное воспоминание.

Увесистые тома Семенихина пестрят комментариями и бесчисленными иллюстрациями, которых, как говорят, более двух тысяч. Ты понимаешь, что предпринят колоссальный труд историка культуры, но в подсознании хочется двигаться дальше, раздвинуть хронологические рамки, заглянуть в середину и конец баснословного ХХ века, поднять из глубины памяти любимые имена и образы.

Эта публикация - дань уважения к мастерам настоящего и прошлого, к магам детской книги, задающим ритм и способ восприятия мира у целых поколений.

Кто будет спорить, что детские впечатления - самые яркие и запоминающиеся, что они навеки впечатываются в душу, становятся невидимой частью интеллекта, оседают на тонких хрустальных гранях механизма человеческой памяти? Эти впечатления, словно оптическая труба, сквозь которую человек глядит на мир в течение всей своей последующей жизни.

Поэтому-то возникает проблема ответственности за этическое и эстетическое наполнение детских книг, журналов и лент. Ибо речь идет не только о воспитании вкуса и чувства прекрасного, но и о формировании ядра личности, которое именно в детстве приобретает тот или иной оттенок.